Нежные лучи едва взошедших звезд освещали прекрасный профиль владыки Саурона, придавая ему сходство с мраморной статуей. Повелитель Мордора рассеяно поигрывал длинными черными локонами и размышлял о том, что в эту ночь красота должна принести ему успех и удачу...
«Милорд!» – позвал его кто-то из ворот замка, покрытых, на вкус Саурона, слишком уж манерной резьбой. Хэлкар с его причудливыми пристрастиями вечно что-то заимствовал у детей Нуменора... Нет, не к лицу властителю Ангмара так увлекаться всем западным, когда родной Мордор на грани разорения. «Лошадей и тех закупаем у Рохана, будто свои никуда не годятся, – ни с того ни с всего подумал Саурон, – Я вот на выращенной уруками лошади через весь Мордор как-то раз проскакал, и ничего. За мной, правда, запасных вели восемь штук».
«Милорд, все готово для встречи ваших гостей!» – не сдавался упрямый голос. Саурон знал это и так: пять раз проверил все самолично. Вообще в этой северной резиденции все было на редкость бестолково устроено... Нет, давно пора забрать Хэлкара к себе, а то он совсем в этой культурной столице изнежился. А в Ангмар назначить наместником... ну хоть того же Мордирита, к примеру. Паренек он, правда, глуповатый, зато старательный. Может, ему повышение на пользу пойдет.
«Милорд, вас хочет видеть леди Амартиэль». О, конечно. Нет покоя ни днем, ни ночью. Да он и не женат был на ней толком, так, кольцами когда-то обменялись, а кругом только и говорят «развод, развод». Обычная отставка, Мелькор вас побери, и зачем так шуметь?
– Сау, ты снова женишься, – голос Амартиэль звучал прохладно, но, кажется, равнодушно. Она шла навстречу ему, сменив наконец свой грубый доспех на богато расшитое платье. Эльфийка казалась спокойной, и только прозрачная бледность лица выдавала ее волнение.
– Я только хочу жениться, милая леди, – осторожно возразил Саурон, – Послы роханской принцессы сообщат мне о ее решении с восходом солнца…
– Говорят, в свите находится переодетой сама госпожа Эовин. Амартиэль со значением приподняла брови.
– Быть может. Это не главное, – слукавил владыка Мордора, – Мне просто нужны новые союзники. С тех пор, как наши южные и западные соседи предали меня...
– Еще я слышала, что Гондор готовит на тебя покушение, – снова перебила Амартиэль, – Там пойдут на все, но не допустят твоего союза с Теоденом Роханским. Кажется, последнее время Дэнетор пользуется услугами каких-то низкорослых ассасинов с берегов Брендивина. Желудки этих тварей непомерны, а ноги покрыты густым бурым мехом...
– Пустые слухи, – отмахнулся Саурон, уходя в замок. Он не верил, что потомки Элендила способны на такое низкое во всех смыслах коварство.
Праздник для роханцев был устроен наилучшим образом, но едва ли они могли это оценить. Уже к полуночи сыны Эорла здорово напились «Забытого эля» и «Урожая Лимаэли», и теперь вовсю горланили какие-то непристойные песни.
Саурон, сидевший во главе стола на высоком железном троне, только вздыхал, глядя на этих дикарей. Певцов не дослушали, жонглеров прогнали, грязные лапы вытирали о лучшие восточные скатерти. Ужас какой-то... От сидения на железе отчаянно ныла спина и не только. Проклятый железный трон был данью последней моде, весьма, надо сказать, неудобной.
– Выпейте с нами, лорд Саурон, – предложил какой-то хорошенький юноша, глядя на хозяина пира сверкающими глазами. Кажется, он и раньше делал Саурону какие-то знаки внимания.
Владыка Мордора понадеялся, что это переодетая принцесса, а не поклонник нетрадиционных отношений, против которых он недавно принял весьма суровые меры. На всякий случай Саурон махнул рукой облаченной в черное добровольной дружине. Назгулы кивком подтвердили, что они начеку. Владыка принял у подозрительного юноши кубок и на всякий случай улыбнулся.
– Слухи о вашей красоте и учтивости достигли и наших краев, – почтительно пробормотал юноша. Увы, давний союз с Гондором не так просто расторгнуть. Но такой могущественный правитель, как вы, такой сильный, стойкий, выносливый...
Молодой роханец приближался. Саурон попал в довольно-таки дурацкое положение. Он не хотел оскорблять принцессу, если это была она, но в то же время...
– Поймите меня правильно, такой большой правитель, как вы... понимаете, о чем я? – продолжал юный нахал, косясь своим взглядом куда-то не туда.
– Гм, говорят, ваша принцесса любит переодеваться в мужское платье, – поспешно перебил Саурон слабым голосом утопающего.
– Чего только не говорят! – подмигнул юноша.
Саурон оглянулся по сторонам в поисках спасения. Амартиэль что-то не было видно, а отважные назгулы только с сомнением переминались с ноги на ногу. Внимание их явно отвлек Мордирит, который в дальнем углу стола целовался с каким-то роханцем... Положение спас старый фокусник, который, приподняв остроконечную шляпу, склонился в поклоне перед Сауроном. Рядом с ним семенили два низкорослых шута.
– Брось в шляпу колечко, увидишь, что будет, – предложил старик, еле слышно посмеиваясь.
– Хватит, Гэндальф, меня не проведешь, – поморщился Саурон. Ты однажды уже сделал из одного кольца девять, у меня из-за них все подданные передрались. Вон, добровольная дружина знает. Так что я с кольцами давно завязал, и ты со своим балаганом завязывай. Давай, убирайся в тень, а здесь ты не пройдешь.
– Как угодно, – поклонился фокусник. – Прими от меня на прощание эту парочку шутов... Как подарок на будущую свадьбу, хе-хе.
С этими словами он исчез, а перед Сауроном склонились двое мохнолапых. Возможно, Амартиэль была не так уж и не права насчет нанятых Гондором ассасинов... Эти уж слишком подходили под ее описание. Но прогнать их значило остаться наедине со странным роханцем, и Саурон, скрепя сердце, предложил этим шутам перейти к исполнению своих обязанностей. Те, перемигнувшись, предложили устроить состязание в выпивке между хозяином и гостями. «Но пить надо напиток «Борода Бомбура», – сообщили они.
«Ладно, я все равно не хмелею», – подумал бывший майар и принял вызов. Появившаяся наконец Амартиэль лично поднесла ему первый кубок. Противные полурослики, хихикая, налили второй. Молодой роханец предложил третий... Больше Саурон не помнил уже ничего.
– Где я, что случилось, что слышно о моем браке? – жалобно спрашивал Саурон на следующее утро.
– Эовин готова выйти за Мордирита, если ты сделаешь его наместником на севере...
Амартиэль ухмылялась.
– На вчерашнем пиру ей пришлись по душе его поцелуи.
– Ты хочешь сказать, что я вчера разговаривал не с ней? – простонал владыка Мордора.
– Не только разговаривал, – Амартиэль кивнула на кого-то, кто мирно спал на постели Саурона.
Владыка посмотрел туда, вздрогнул и почернел. «Сделай мои глаза развидеть это», – умолял он неизвестно кого.
– Ослепить тебя, что ли, – вздохнула Амартиэль. Про себя эльфийка явно торжествовала. Наверняка бездействие дружины назгулов было куплено ею.
– О нет, пусть мое око пронзает и свет, и тьму, и, видя всех в Арде, отличает истинное от ложного! – воскликнул в отчаянии Саурон, – Но эта прекрасная телесная оболочка... да сгинет она навеки!