[Quenti]

Запись четвертая. Рассказ Яшеньки.

Супруга Дарина, ой-какого-то-там-по-счету была очень мужественной женщиной. В прямом смысле этого слова. То есть с бородою и прочими мужскими изысками. Про последнее, правда, никто кроме народа тамошнего подземного не знал. Ибо тайна! Не было у гномов женщин и все тут! Ага, ан жаниться-то, свет милы государи, хотелось. Нормальные же люди, как все, с жилплощадью, работящие и пьющие в меру…
Только уж Дарин то ой жуть как пьющим был! Конечно жена евонная, Валя (или Валентин, кому как) вышла за него в ту пору, когда он гусли за столом праздничным лишь изредка ронял. Плакала она, рыдала, Слёзы кысляшы лила, долю свою бабью проклинала. К бабкам шептать ходила, свечку Ауле ставила, яичко заговоренное под подушку клала, а толку - с гулькин перец. Ему царством править, а он рукой по гуслям - брынь, а бородой - к кубку. Дарин пьет цельной месяц с товарищами по работе, капустой да яблоками мочеными закусывает. Да все одно - гусли на пол уронит и козлом в стенку каменную смотрит - еле «мама», сердешный, выговорить может. Оттого и переставал быть интересным как собеседник. Потому то и помер Дарин, что не понят был своим бородатыми современниками. Сердце, понимаешь, не вынесло одиночества, да. А ведь не гном - глыба был! Глыбище!!! Философ.

А имя Валентин с тех пор у гномов проклято. ВЫМАРАНО ЦЕНЗУРОЙ та Валя, между нами говоря, была. Такого мужика не уберегла! Да вы любого гнома на майдане за валентинов спросите, нет у них с тех пор валентинов и все тут!

Только, Ауле ради, про женщин их не спрашивайте, ибо тайна!

Запись пятая. Уроки гномьего.

Элронд Эарендилович Полуэльф очень хотел выучить гномий язык. Ему этот язык по работе нужен был. Никак без гномьего у него кадровый рост не удавался. Сидят, бывало, члены Белого Совета за праздничным столом, с понтом на морде сделать всем в Средеземье хорошо, дунут в трубки, да давай байки травить. Особливо на совете гном Гимли изгалялся. Бла-бла-бла! Что-то там на гномьем, ага. А белосоветники – что твои сектанты в простынях белых, ещё и ржут, собаки, вроде как понимают в чем соль. А товарищ Полуэльф то, - не в зуб ногой! И румянится от стыда в полумраке чертогов, что твоя попа павианья. Да и вроде как пара незаметных пустяков, но стыдно же – шестое тысячелетие пошло, а он языком не владеет, что твоя гимназистка в брачную ночь! И хрен его, извините, знает, что там смешного?! Но, улыбался на всякий случай, чтоб совсем уж дурнем не прослыть. Загадочно. Дескать, ну да, брат Гимли, ну, да… это ты ловко, брат… тьфу! Эвон протеже его, Арагорн, пару пахабных анекдотов на гномьем выучил, да ещё выражения разные: «здрасте!», «пожалста!», «Я сдаюсь» и уже у гномов брат-кореш, прямо без слов в дрожь бросает! А он всего лишь человек, между прочим, и строевая подготовка у него хромала. Не говоря уж о политической.
Так что язык Элронду Эарендиловичу жуть как нужен был. Потому он по знакомству брал уроки у гнома женского роду Яшеньки, что в доме Элронда подрабатывала чесальщицей пяток у самого господина Гимли. Звали то её как-то так… знаете ли мудрёно… Ашурбанипал, что ли? В общем, он просто звал её Яшенькой, по-свойски.
Но язык народа бородатых женщин ему все равно не давался. Уж очень он был необычен для уха эльфийского. Будто курочка снесла яичко и тревожно так напевает над ним трели свои: ку-ку-ку, да ко-ко-ко, а хозяин ейный, голодный, что твой кот после случки, над нею улыбается плотоядно, слюною на пол капает. То ли яичко на омлет жаждет, то ли саму курочку... ужас! Хоть плач!
- Як цуп цоп парви каридола тык паривила тиц тандула - точно аки, паки и еже херувимы! Я вас умоляю, Яшенька! При таком гнусном произношении, я таки поломаюсь от этих ваших мудростей!
Фух! Смахивал он пот со лба, проклиная в душе того чудака, который выдумал этот куриный язык. Становилось жарко, и не только от знаний.
Бородатая гнома понимающе улыбалась и брала его тонкие руки в свои грубые ладошки.
-Тю! Да то засовсим же не сложно, Элронд Эарендилович!
- Ох, вы смеётесь надо мною, милая Яшенька, в голос да на все Средиземье! – Волновался владыко.
- И за что же вы кричите, как на приеме у зубного врача? Я понимаю словами. Ну, таки давайте, попробуем вместе? Смотрите теперича мне в рот.
Гнома, озорно стреляя глазками, приоткрывала свои сахарные уста, облизывала тонким розовым язычком лепестки алых губ в обрамлении курчавых зарослей бороды и приводила пример:
- Изначально спинка язычка, невыносимо мягко оттолкнувшись от нёба, опускается в своё мягкое ложе, позволяя зубкам сомкнуться и разрешить шаловливому ветерку протиснуться, производя нежный шипящий звук. Губы, вытягиваясь дудочкой, как для сладкого поцелуя, почти завершают звучание. Но окончательную точку ставит толкнувшийся о зубы язычок. Зубки будто кушают грибок. Вот так.
Яшенька брала с блюдца спелый псилоцибин, подносила его к губам и нежно посасывая, отправляла в рот.
Фух! Смахивал эльф пот со лба, проклиная жару, свое косноязычие и неожиданно проснувшийся голод. А ещё себя за нескромные мысли, словно у карманника увидевшего уголок портмоне в шубке симпатичной неразумной барышни. Ибо ничего владыко не хотел в тот момент на свете, как превратиться (хотя бы кусочком), в этот самый грибок, который с нежностью терзала Яшенька. Вот это был бы настоящий цимес!
А она продолжала ему томно шептать, щекоча своей бородою его нежное остроконечное ушко:
- Владыко, представь, что ты гусеница. – Говорила Яшенька и опрокидывала с гиканьем в желудок рюмку коньяка, случившегося тут же случайно на столике. - И ты, такой длинный, упругий, такой мохнатый и мускулистый, такой неистовый и влажный кушаешь розовую шляпку этого грибка, ну? А-шур-ба-ни-бал! Это совсем не сложно. Кончик языка совершает путь в три шажка вниз по небу, чтобы на третьем толкнуться о жемчужные зубки…

- Ваше утреннее кофе и омлет. Собрание совета через час! – Вышколенные камердинеры, стыдливо отводя взгляд, застали владыко и гному за обсуждением милого конфуза – клетчатой рубашки Элронда, что разошлась на широкой спине Яшеньки.
- Ах! – Вздыхал с упоением Элронд и мечтательно закрывал глаза. Её брода пахла мятой и грибной плесенью – ароматом тревожного счастья. Белый совет подождет. В конце концов, карьера – это не самое главное в жизни. Даже у эльфа!

Запись шестая. Светский вечер.

Молодая королевская пара решила Новый новый год по новому календарю провести не дома. Ну, то есть не в Минас-Тирите. Зачем? Готовить кучу еды, ублажать толпу гостей, потом придумывать, кого, где и как разместить... А на следующий день - тонны посуды и заблеванные углы. В общем, приятного мало. И тогда Арагорн (глава семейства) предложил компромиссное решение - нужно пойти в гости! Всем королевством. Тётю Галадриель, куда-то запропостилась. Да и не поехали бы они к ней из-за её природной стервозности. Арвен (супруга Арагорна), также отбросила мысль провести торжественный вечер в гостях у своих холостых подружек Анаксанамуниэль и Тинвэ. Во-первых, они совершенно не умеют готовить, а во-вторых... нет, она, конечно, доверяла Арагорну. Но всё же - алкоголь, незамужние подружки, атмосфера праздника, пятое-десятое и эта его нездоровая тяга к эльфам... В общем, чувство ревности победило. Само собою компания друзей Арагорна (разве что, исключая душку Леголаса), - все эти похабные хоббиты и вечно пьяный гном даже не рассматривалась в принципе. Кроме моря пива и пошлых анекдотов, ожидать от такого вечера было нечего.
Однако не всё ещё было потеряно! Арагорн предложил ход конём, - почему бы им не пойти на корпоратив роханцев?! Как раз соседний князь Фарамир устраивал вечеринку у себя на родине.
Нет, правда?! Королевство солидное, люди интересные, культурные, пьют много, но с толком, все женатые\замужние, к тому же, готовить будут приглашенные из повара, ибо сами роханцы, кроме конины ничего в кулинарии не признавали.
Решились.
На балу в Медусельде всё было изумительно! С Арвен кавалеры очень тактично флиртовали, не оскорбляя чувства Арагорна. Сам Арагорн был на высоте - глазами девиц не стрелял, и руками не щупал. Всё же удачная идея была провести Новый новогодний вечер под присмотром жены!
Эльфийка ощутила лёгкий укол совести. Какой же Арик душка! Все так отлично придумал, организовал и вообще ведёт себя здорово! Поймав на себя пару "голодных" взглядов супруга, Арвен решилась: "Он заслужил!"
В конце концов, это волшебная Новая новогодняя ночь и её муж достоин немного волшебства!
Заиграла музыка и Арвен, выхватив руку Арагорна из объятий какой-то зазевавшейся дуры-роханки, закружилась с мужем в изумительном вальсе.
- А-а-р-и-и-к, а ты не хотел бы немного экстрима в новогоднюю ночь, м?!
- С тобой, дорогая, я готов идти на край света!
- Ну, тот сюрприз, который я задумала, лучше делать без света! - И наклоняясь к уху Арагорна, страстно прошептала - Жду тебя в женском туалете!

… К бешенству Арвен, в Медусельде не оказалось даже самого маленького женского туалета, но зато был один большой, но общий. В темноте его, Арвен делала последние приготовления для предстоящего экстремального приключения - капля духов на грудь, зараннее расстегнутая для удобства бретелька лифа, чуть приспущенные чулки...
Дверь уборной раскрылась и на фоне проема показалась мощная мужская фигура.
- Я хочу тебя, дорогой! – Осипшая от страсти, хрипло просипела Арвен и разъярённой пантерою бросилась на его тело.
О, это был самый необычайный секс в её жизни! Чувства опасности, что их засекут, быть может, в следующую секунду впрыскивало в кровь безумные доли адреналина, делая ощущения более красочными и незабываемыми.
Она, тяжело дыша, откинулась от тела мужа. Чуть-чуть отдохнуть и потом уж привести себя в порядок. Рядом, тихонько сопя и шмыгая носом, дрожало тело её Арика. Как? Разве он не будет целовать её успокаивающе за ушком, как делал это всякий раз после интима?! И вообще Арик был какой-то странный.
Она взволнованно зашептала:
- Ах, Зайка, ты сегодня совершенно не такой, как обычно - и губы у тебя мягче что-ли, и руки холоднее, и «прелесть», извини, короче!
"Тело" напротив откашлялось и глухим старческим баритоном заявило:
- Да и ты не фонтан! – Обиделся мужчина. – Холодная… и если уж откровенность за откровенность, то я и не Арагорн вовсе, я Фрилаф, местный конюх...

Запись седьмая. Молчание.

- Мерзавец ты! А?! Вот же гадина! Омерзительный полуродок, да и только! - Методично наращивая гнев в голосе до уровня разгневанной стервы, (но, всё же, не опускаясь до уровня истеричной мегеры), кричала Арвен. Кричала и остервенело забрасывала свои вещи в пузатые чемоданы. – Нет, мне это нравиться! Я ему всю себя, а мне в ответ унижение! Я доверилась. Верила. Отдала ему свое бессмертие! И это твоя благодарность?! Ой, уйди с глаз моих или я в тебя за раз чем-нибудь кину!
Арагорн не то чтобы безучастно, но несколько окаменело сидел в кресле, и никуда уходить не собирался. Король людей Запада. Человек-бетон. Гранит! Глыба!!! Он даже не глядел на жену. Он. Смотрел. Прямо. Перед. Собой. Его лицо было воплощением спокойствия и царского величия.
- Ну, скажи, сволочь, как ты узнал?! - Вдруг спросила она. - Хотя не, не говори! Я и так знаю! Ты врал мне всегда! "Я верю тебе, безгранично!" - Передразнила она. – Строил мне тут Клару Целкин! Да ты никогда не доверял мне, следил по мою душу и тихо ревновал подушку, извращенец! А потом ещё за раз выдумал ту историю с кольцом, а сам… а сам… а сам с этой роханской рыжей соскою все время забавлялся! Ни стыда, ни совести! Хам!
Арвен решила заплакать, но в последний момент передумала, решив быть до конца сильною.
- Я давно завязала с эльфами, и тебе за то давно известно! – Продолжала она, всплеснув руками. - Ох, ты! Ну, подумаешь! Одно маленькое приключение с Леголасом в отпуске, мимолетное ни к чему не обязывающее, и то, как вариант... да и было оно давно, лет сто назад, в августе! Ты же ещё тогда молокосос молокососом был! Ты же ещё, подлец, ничего собой представлял. Нюня! Тьфу! Тебя же, я! Ты слышишь?! Я и мой папа слепили из того, что было! А ещё одним из нас хотел стать, обрезание сделал! Нет, ты... нет, ты скажи, откуда ты узнал про Леголаса, а?! Эта завистливая ВЫМАРАНО ЦЕНЗУРОЙ Анаксанамуниэль рассказала?
Арагорн молчал, как умеют молчать короли. Ни один мускул на его каменном лице не дрогнул.
- Точно! Она! – Язвительно продолжала Арвен. - Она на тебя глаз свой ВЫМАРАНО ЦЕНЗУРОЙ давно положила, ещё в Ривенделле, мне назло же! И вот и растрепала. Лучшая подруга называется! Всё!!! Живите как хочите, мой бывший любимый муж, а мне не интересно с вами ходить по одному Гондору! Я уезжаю к папе, так и знайте, мне не нужен муж-ревнивец... Ха-ха! Эол понимаешь, харадец недоделанный! Ещё, небось, и следит за мной!
Она показала ему зло язык и решительно хлопнула дверью.
Через некоторое время, в такой гнетущей тишине, Арагорн сдержанно выпустил воздух, будто задерживал дыхание, потом повернулся к портьере. Ткань легонько шевельнулась, и оттуда появился мужчина.
- Она даже не заметила, что ты тут прячешься, Фаромир! – Улыбнулся Король. – Ещё эльфийка называется, дитя лесов.
- Здорово! – Хмыкнул Итилиенский князь. – Ну, как сам-то?
- Отсосите меня боком! Просто помолчать, надо же, а? Действительно работает! – С азартом почесывая затылок, радовался Арагорн. - Только знаешь, как трудно было?
- А я предупреждал. – Кивнул понимающе Фарамир. – Я с Эовин такой фокус уже не первый раз проделываю. Ну, молодец что решился. Она точно ушла?
- Ага, дверью хлопнула, аж штукатурка слетела… и столько всего, оказывается, у нее было! И до меня и после меня. А я и не знал. Как ты и говорил, сама всё рассказала. Не выдержала.
- Хех! А всего-то и нужно было так недельку просто молчать, на баб это так действует!
- Ну, да, ну, да… ой, да и балрог с ними с бабами то! – Воскликнул Арагорн, довольно потирая ладони. – Айда к Осгилиату на рыбалку? Там сейчас сомы на трупаках отожрались, у!
- И то дело!

Они вышли через ту же дверь, сквозь которую недавно исчезла Арвен. В коридоре послышались их удаляющиеся голоса:
- Слушай, твое величество, а что это она там за фигню насчет какого-то обрезания упомянула?!..
Арагорн промолчал.