Содружество "Наследники Западных Королей" (рп)

[Butttto]

Описанные ниже события происходили на Эттенских высотах в субботу, 31 октября.

Эттены. Люди и звери.
(Микроивент)

Знания Тинуриан об Эттенах всегда ограничивались тем, что это болотистая местность к северу от Ривендейла, где обитают тролли, за что, собственно, и получила свое название. Но с течением времени Эттены вдруг стали называться высотами, и легенды о кровопролитных боях, что велись там между силами Света и Тьмы передавали из уст в уста по всему Средиземью. И не было конца тем сраженьям, и победителей в них тоже не было. Тинуриан же стала терзаться мыслями, на чьей стороне правда, и однажды решила отправиться в те края. Просто так, без оружия, посмотреть на высоты, местные красоты, да и поспрашивать тамошний народ: ради чего дерутся и грызутся?

Форпост Свободных Народов, на южной окраине Эттен кишел снующими туда сюда воинами, а потому Тинуриан не стала там задерживаться и не спеша направилась на север, к Холодным горам. Некоторое время ее молча сопровождал верхом на маленьком пони форохельской породы хоббит-защитник Валька, но вскоре он умчался вперед, и Тинуриан решила последовать за ним, ибо ей, в сущности, было все равно куда идти. Дорога привела ее к мосту над рекой Буйной, а за ним на небольшом острове стояла крепость Тол Аскарнен. Побродив по ней немного, дева синдар спустилась к реке, что несла свои темные воды на юг, в Ривендейл. Искушение искупаться было велико, и Тинуриан, не раздумывая, нырнула, погрузившись в приятную прохладу.

Вдруг она заметила еще одного купальщика. И не было никакого сомнения в том, что это был урук. На несколько мгновений оба замерли, молча уставившись друг на друга, а потом Тинуриан, преодолев страх, решилась заговорить. «Приветствую тебя! – сказала она. – Не думай, я не собираюсь сражаться с тобой. Я пришла сюда без оружия и только с одной целью – понять, что движет вами, обитающими в Эттенах, что побуждает сражаться. Ну и вообще, посмотреть, как вы тут живете-поживаете». Урук смотрел на эльфийку с нескрываемым удивлением, но потом вдруг заговорил. И хотя Тинуриан не надеялась, что сможет найти общий язык с тем, кого всегда считала врагом, речь его была ей ясна и понятна. «Хочешь посмотреть, как мы тут живем? – урук хрипло рассмеялся. – Ну давай, пошли, покажу, буду твоим провожатым». Они выбрались на противоположный берег и побрели по лесу. «Только ты это, того, иди рядом, а то мало ли…», - предупредил новоявленный проводник и представился: «Акандишем меня кличут мои охламоны, Моргот их побери». Так началась прогулка по Эттенам Тинуриан Арменелосской и вождя уруков Акандиша.



Вскоре они вышли на пригорок, и Акандиш сказал: «Сейчас будет тебе сюрприз, эльф». Сразу за пригорком лежала деревенька хоббитов, и Тинуриан действительно открыла рот от удивления. Вот уж никак не могла она предположить, что маленький народец отважится строить свои поселения в таких местах. Чтобы не пугать жителей деревни, путешественники сделали привал на самой окраине поселения, удобно расположившись на земляной крыше чьей-то норки. Тинуриан развела костер, и оба присели около него, чтобы немного отдохнуть и согреться. «Ты не думай, мы просто так на маленьких не нападаем, это только ваши могут», - это заявление нимало шокировало эльфийку. Акандиш же стал рассказывать, как люди, эльфы и гномы подкарауливают маленьких волчат и гоблинят и безжалостно уничтожают их. Тинуриан не хотелось верить этим словам, но в голосе вождя уруков слышалась такая искренность и боль, что больше ничего не оставалось. «А ты знаешь, что на тебя сейчас варг смотрит и облизывается?, - Акандиш хитро прищурился, а его спутница не на шутку переполошилась. – Да не трусь, сейчас я с ним поговорю». Урук скрылся в зарослях, и вскоре вернулся оттуда в компании огромного рыжего варга: «Знакомься, это Шаккен, он тоже хочет показать тебе Эттены». Шаккен покрутился вокруг костра, подбежал к Тинуриан, обнюхал ее, а потом улегся, положив голову на скрещенные лапы.



Хотя Акандиша Тинуриан понимала очень хорошо, но язык варга (а иначе это никак нельзя было назвать, ибо то была именно осмысленная речь), был ей совершенно не ясен, а потому вождь уруков согласился быть еще и переводчиком. «Шаккен говорит, что восхищается твоей красотой", - Акандиш вновь загоготал, варг завилял хвостом, а Тинуриан залилась краской от смущения. И тут к их костерку подошел еще один эльф. Звали его Лидор и был он знатоком древних рун. Новые товарищи Тинуриан вскочили, но та их успокоила, а эльфу объяснила, в чем суть ее миссии, и пригласила присоединиться к компании. Лидор присел рядышком. Акандиш, Шаккен и Тинуриан продолжали беседовать, как вдруг случилось то, чего эльфийка никак не могла ожидать. Лидор вскочил и набросился на Шаккена. Варг оскалился, его рыжая шерсть встала дыбом, и он помчался в сторону леса. Хранитель рун кинулся за ним. Побежал за ними и Акандиш. Из чащи раздавались крики, рычание, сверкали молнии, а потом все стихло. Из леса урук вернулся один.



- Где Шаккен?, - спросила перепуганная до полусмерти Тинуриан.
- Он убежал, - пробубнил Акандиш.
- А эльф?
- Нет больше эльфа! Сам виноват!

Возразить на это было нечего. Оставаться на крыше обоим больше не хотелось, и они двинулись дальше. Теперь путь их лежал на северо-запад. Повсюду в лесах Хит Лада то тут, то там торчали каменные изваяния троллей. «А ночью они оживают, - объяснил уставившейся на одну из таких «статуй» эльфийке Акандиш. – Если хочешь, отломи себе кусочек на память. А тролль и с одной рукой троллем все равно останется». Урук снова загоготал, и Тинуриан тоже не смогла удержаться от смеха. Они не видели, что все это время за ними наблюдал эльф, а когда заметили, то насторожились, что было неудивительно после произошедшего у деревни хоббитов. Но эльф улыбнулся обоим, поклонился, представился Адрелианом и пошел дальше своей дорогой. А Тинуриан, помахав ему рукой на прощанье, только и могла дивиться его мудрости.

Хотя долго задумываться об этой странной и приятной встрече не пришлось. С вершины близлежащего холма раздался страшный дикий вопль. Прямо на Тинуриан оттуда несся огромный страшный орк-осквернитель, размахивая посохом, с которого вот-вот готовы были сорваться гибельные чары. Но Акандиш заслонил собой свою спутницу и что-то закричал орку. Тот остановился, и, подойдя ближе к Тинуриан и заметив, что та без оружия, а вместо доспехов на ней лишь простое платье, издал смешок, а потом что-то прохрипел Акандишу. «Это Ица. Сейчас он тебе станцует», - перевел вождь уруков. «Ну тогда я ему спою!», - засмеялась Тинуриан. Они немного попели и поплясали, а потом Ица умчался прочь, потрясая своим посохом, видимо, таким образом прощаясь.

Местность, меж тем, к пикнику совершенно не располагала. В развалинах неподалеку ползали лиловые пауки, раздувшиеся до невероятных размеров, и от одного их вида у Тинуриан по спине побежали мурашки. И упаси Эру, прилечь отдохнуть под одним из раскидистых кленов – разорвут и растопчут. «Пастырей на вас нету!», – проворчала эльфийка, и еле успела увернуться от кочуна – древесного существа, чье племя обычно обитало в топях, но эти, видно, остались здесь и после того, как болота троллей высохли. Акандиш привлек внимание своей спутнице, указав на высящуюся невдалеке небольшую крепость Тирит Роу, но осматривать новую достопримечательность эльфийка отправилась одна, урук же остался ждать ее на дороге во избежание неприятных встреч.

Побродив немного по стенам Тирит Роу, Тинуриан вернулась к своему спутнику, и тот повел ее дальше, на север, где уже виднелись заснеженные пики гор, звавшихся Арадорским тупиком. Этот отрезок пути был самым тяжелым. То и дело маленькие конные и пешие отряды набрасывались на Акандиша, и не всегда удавалось Тинуриан упросить их не трогать ее попутчика. Бывало, что воины, недоуменно пожимая плечами, оставляли их в покое, но однажды Акандиша так сильно изранили, что пришлось потом очень долго его выхаживать, пока он снова не встал на ноги.

Тропинка бежала прямо, пересекая долину, а потом начала круто забирать вверх. Около твердыни Ост Рингдир попутчики вновь расстались. У ворот крепости собралось многочисленное войско. Трубили рога, ржали кони, слышался лязг оружия, и вскоре большой отряд вихрем промчался мимо одинокой зеваки, которая мысленно поблагодарило валаров, что все эти блестящие воины направились в сторону, противоположную той, где ждал Акандиш.



В Арадорском ущелье река Буйная лежала покрытая льдом, за что была прозвана Седой. По ее берегу Акандиш и Тинуриан пробирались очень осторожно, перепрыгивая с камня на камень, а порой, вплотную прижимаясь к скалам, чтобы не учуяли их поселившиеся тут гигантские дракониды. Высоко в горах, в устье Седой обнаружилось еще одно поселение – деревня гоблинов. «Гротум, - объявил экскурсовод. – Но задерживаться здесь не будем, если, конечно не хочешь остаться на обед», - Акандиш захохотал. И хотя Тинуриан не сомневалась в воинственности местных «крестьян», издалека деревушка смотрела вполне мирно. И гоблинам можно было даже посочувствовать – трудно, наверное, выживать в таких диких местах, где вечно царит холод, и земля не родит.



Пробравшись назад по замерзшему руслу Седой, путники направились теперь на запад, в предгорья Грэм, вотчину Темных сил. Каменистая серая почва здесь не изобиловала также растительностью, что нельзя было сказать о местной фауне – кругом кишели огромные ядовитые слизни, слышалось чье-то шипение, и не смолкал протяжный волчий вой. От страха Тинуриан совсем побледнела, руки ее стали холодны, как ледышки, и она тихонечко кралась лесной тенью позади своего могучего провожатого. «Стой, не двигайся! Варги. Стая, - сказал вдруг Акандиш. – Видишь? Вон они, за теми деревьями». Тинуриан посмотрела туда, куда указывал урук, и действительно увидела стаю варгов. Самый крупный явно был вожаком и внимательно смотрел в сторону странной парочки. Внезапно все они словно растворились в воздухе. «Они ушли?», - еле слышно спросила Тинуриан. «Ты плохо их знаешь.. Здесь они… Окружают, - ответил Акандиш. – Сейчас попробую поговорить с ними». Он что-то прокричал во тьму, в ответ послышался волчий вой. «Теперь можно идти, они нас не тронут», - сообщил урук.



Они медленно побрели вперед. И вдруг дикая боль пронзила Тинуриан. Она вскрикнула, обернулась и увидела ощерившегося варга, который тотчас бросился на нее. Напрасно Акандиш пытался его образумить, опьяненный вкусом крови, зверь уже не мог остановиться. «Глупый волчонок Делрет, что за радость тебе в этом бессмысленном убийстве?», - подумала Тинуриан, падая на холодную землю. Прежде чем глаза ее закрылись, она заметила, как на Акандиша набросился невесть откуда взявшийся гном и зарубил вождя уруков, хотя тот и не думал защищаться и сопротивляться. На гнома налетела стая варгов и, моментально разорвав его в клочья, снова растворилась. Акандиш и Тиинуриан так и остались лежать рядом на залитой кровью земле.

***

Тинуриан не помнила, как очутилась дома и сколько дней и ночей пролежала в забытьи. Оправившись от ран, она подолгу просиживала у окна, размышляя о пережитом в Эттенах. Мысли ее были, скорее радостны, чем печальны. И только об одном тревожилась постоянно – жив ли Акандиш, и что стало с вождем уруков, отважившегося на такой подвиг ради одной маленькой синдар?

Фоторепортаж полностью можно посмотреть [Ссылки могут видеть только зарегистрированные пользователи. ].

[Aoline]

Красивая история

[Streak]

Действительно интересно!

[Butttto]

Большое спасибо за отзывы
Шаккен, моё почтение

[NacBoJ]

Как вступить ваще содружесвто??

[Ellear]

Уважаемый NacBoJ, обратите пожалуйста Ваше внимание на сообщение №10 от 22.10.2009 данной темы. Там дан адрес нашего сайта и раздел в нем для размещения легенд-заявок.

[NacBoJ]

кинул заявку

[Butttto]

Сказание о походе на Карн Дум

(Специально для Литературного конкурса «Братства Стали»
«Как я…»)

«Прежде-то мне всегда казалось: будто всякие там герои подвиги свои вроде как для развлечения совершают. Скучно стало, ну и давай... коли вы меня понимаете. А теперь по-другому видится: поперли они очертя голову невесть куда, а потом получается как у нас – назад уже и не повернешь. Точнее, повернуть-то можно, но какой ты после этого будешь герой? Вот они и шли до конца... или же мы знаем только про тех, которые до конца шли. Про отступивших сказок не сказывают. И ведь не все сказки кончаются хорошо, во всяком случае так, как бы самим героям хотелось. Даже если возвернешься домой, и дома все толком... а вернулся-то, глядишь, не тем, каким был...».
Сэмиус Скромби (Дж.Р.Р. Толкин "Властелин колец")

«Как я уже писал тебе в своем прошлом письме, друг мой Белегнор, мне неизвестно о том, был ли Карн Дум когда-либо гномьим поселением. Да, ты прав, место вполне могло подойти для того, чтобы народ кхазад там обосновался, и у меня даже есть сведения о том, что северные горы Ангмара богаты железом и платиной. Это должно было привлечь моих родичей. Но, тем не менее, этого не произошло. Скажу больше, в летописях гномов нет ни одного упоминания о Карн Думе, хотя часть его названия – «Дум» явно взята из кхуздула и могла бы означать на твоем языке «Царство», как, например, Казад Дум, Царство Гномов -- да будет милостив Махал к нашим судьбам, да простит нашу алчность и да поможет вернуть дарованное Отцам нашим и предкам силой и мудростью Его!
Что такое «Карн», мне не ведомо, а потому я обратился за советом к длинноухой внучке своей и твоей супруге Тинуриан, и она высказала предположение, что это слово в переводе с синдарина может означать «красный». «Красное царство» -- звучит, однако ж, странно… И Тинуриан к тому же уверена, что к эльдар Карн Дум никакого отношения ни в одну из Эпох не имел.
Твои братья мораданы – Элеир Менельтармаский и Джерин Лис полагают, что вряд ли стоит искать корни названия в человеческих наречиях, разве что, в темных. Ну а в темноте, сам знаешь, Мелькор ногу сломит, и что они там выдумывают, видать, и ему самому неизвестно, да и прихвостню его ущербному Саурону (ох, и плачет по нему мой топор!) тоже навряд ли… Господин Лэндо Подкочкинс выразился на сей счет, пожалуй, наиболее верно: «Погано там!». И он, видимо, прав, хотя я и продолжаю утверждать, что несмотря на это пиво я варю гораздо вкуснее!
Люди часто называют окрестности Карн Дума Пепельными Пустошами, и, увы, иначе их назвать трудно – земля там выжжена, мертва и кишит тварями, от которых борода дыбом! Но, слава Махалу, Свободные Народы уже начали наступление на Ангмар. И я не устаю поражаться доблести вождя горцев из небольшого местного поселения Огайр Краннога, который все это время противостоял полчищам Врага один, с горсткой людей! Я имел честь быть ему представленным. «Идти вперед и не сдаваться, даже если нас мало, а их – тьма. Это наш Фем! Главное, чтобы рядом с тобой был верный друг, на которого ты всегда можешь положиться, с которым вы понимаете друг друга с полуслова», - сказал мне Кранног. «Фем», на их горском языке, это обет, вроде как. А на счет друзей, это он верно подметил, прямо слово в слово, как мы, кхазад, говорит!
В общем, решились мы, Белегнор, на поход в Карн Дум, будь он неладен. Надо же, в конце концов разобраться, что за Зло там засело и что за тварь такая Мордирит, посмевшая провозгласить себя Королем! Основные силы наши сейчас стремятся на Восток, откуда Саурон грозит гибелью всему живому. Но мы также должны быть уверены в наших тылах, и Север надлежит освободить и вернуть Свободным Народам, дабы не получить удар в спину из Ангмара. Наш маленький отряд – Элеир, Джерин, Тинуриан и твой покорный слуга – уже проделал большую часть пути. Теперь мы на самых подступах к Карн Думу, остановились в маленьком лагере, который, вероятно, последний наш островок безопасности в этом Царстве Тьмы. Здесь и пишу тебе, друг мой, эти строки, потом уже, боюсь, будет недосуг…
Ах да, чуть не забыл. Тут за нами странное существо увязалось, тоже длинноухое, но уж больно тщедушное – сердце кровью обливается, как смотрю на его одежонку! Точнее, ее – Аривет назвалась и утверждает, что без нее мы никак не справимся. Я согласился ее взять, но только потому, что уверен – она-то в любом случае туда сунется, и уж без нас точно пропадет. Супружница твоя, правда, иного мнения. Говорит, чтоб не смотрели по одежке, что, Аривет, мол, такие руны знает, что вражинам мало не покажется, их на тот свет отправит, а нас оттуда вернет. Верится с трудом. Но за моей-то спиной она всяко, как за каменной стеной будет. Да и внучку свою тоже прикрою, если что. Вон она мне улыбается и стрелы свои в каком-то масле купает. Шлет тебе привет и поцелуй.

За сим прощай, друг мой. Не знаю, скоро ль свидимся, но верю в нашу встречу, как и в нашу победу! Не бойся, сынок, мы прорвемся! Махал с нами!

С неизменным почтением и преданностью,
Скивир»

(Из письма Скивира по прозвищу Грозный Топор Белегнору Арменелосскому, предводителю мораданов)

«НИ НАДА ТУДА ХАДИТЬ! ТАМ ПОГАНО! ТАМ ВАС БУДУТ УБИВАТЬ! НУ ИЛИ ХОТЯ БЫ ПОЕШЬТЕ СНАЧАЛА! СКАРЕЙ ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ!»

(Из записки Лэндо Подкочкинса, приложенной к обозу с провиантом, не весть как очутившемся в маленьком лагере горцев на подступах к Карн Думу)

«Дорогая моя сестра Тинуриан! Знаю, бесполезно тебя отговаривать от столь, на мой взгляд, необдуманного поступка, как поход в Карн Дум. Но прошу, прежде прислушайся к совету мудрых, ибо уверена, он вам очень пригодится. Как только в Научной Лаборатории, которую я с недавних пор имею честь возглавить, прослышали о том, что вы затеваете, мы немедленно подняли все архивы, чтобы дать вам как можно больше информации об этом страшном и опасном месте. Сам Элронд Полуэльф позволил воспользоваться его Библиотекой, и почерпнутые там знания, как ты сама сейчас убедишься, поистине бесценны.
Если вам все-таки удастся прорваться в Карн Дум, то запомни главное, милая сестра. Прямой путь – не самый верный! Враг прочно обосновался в этой крепости, которая, на самом деле, представляет собой сложнейший лабиринт, где на каждом углу, за каждым поворотом, за каждым камнем и за каждой дверью вас будет поджидать опасность. А порой, она может возникнуть прямо из ниоткуда! Причина тому – злые чары Мордирита, каргулов и обученных ими ангмарских жрецов, которые не только способны вселять в сердца Ужас, но могут призывать различных тварей, порожденных, видно, самой Шелоб, и неупокоенных духов. Когда-то ведь и Мордирит и каргулы тоже были людьми, но в обмен на свои души, получили страшную власть…
И всё же, управа на них имеется. Самое слабое место Врага – его уверенность в безграничности своего могущества, а самое сильное ваше оружие – осторожность, смекалка и взаимовыручка. Вам предстоит много сражений, а потому вспомните «Гнев клятвопреступников», в трудный момент произнесите заклинание, и однажды предавшие придут к вам на помощь, чтобы исполнить клятву! А если силы ваши будут на исходе, то произнесите «Чистоту помыслов», ибо помыслы ваши поистине чисты, а заклинание это поднимет ваш дух и придаст уверенность.
Все пути, что ведут к Замку Мордирита, не только бдительно охраняются, но и перекрыты решетками, открыть которые вы не сможете, если не отыщите ключи. Потому я и писала тебе выше о том, чтобы не шли тем путем, что покажется вам поначалу наиболее простым. Не задерживайтесь в верхнем городе и идите по дороге, что слева от главной площади и будет круто спускаться вниз по косогору. И, умоляю! Ни в коем случае не пейте из местных водоемов и даже не подходите к ним близко по возможности – там не вода, они наполнены кислотой, одно прикосновение к которой станет смертельным!
Если все сложится удачно, то ваш поход сможет послужить и на благо науки, которой, как ты знаешь, я посвящаю все свое время без остатка. Насколько я поняла, изучая фолианты в библиотеке Элронда, в сточных трубах Карн Дума, в огромной луже кислоты, живет отвратительное чудовище Хелхгам. Вам не миновать сражения с ним. Но, уничтожив эту тварь (да может вам Манвэ!), пожалуйста, не побрезгуй и собери с его трупа слизь. Совершенно ясно себе представляю, как ты сейчас поморщилась, но это действительно необходимо! Даже зло может послужить добру, и на основе этой слизи мы можем совершить переворот в науке, который многократно увеличит наши познания! Не буду вдаваться в тонкости работы нашей Лаборатории, ты просто поверь мне, как верила всегда, и постарайся исполнить мою просьбу. А когда вы будете выбираться из сточных труб, то попадете в старую башню. Ее охраной командует ангмарец по прозвищу Салмак. Уверена, вы справитесь с ним без особого труда. Если же тебе удастся отобрать у него Руну Зла, моей признательности не будет предела! Давно хотела изучить этот артефакт… А наш младший научный сотрудник, кхазад Эйнскъялди Скаллагримссон будет вас вечно прославлять, коли раздобудете Рог Горторога. Его можно отпилить у каменного тролля, что наверняка попадется вам уже в самом Замке.
Это письмо я передам с Эйнскъялди, который уже вовсю собирается в дорогу, весь с ног до головы обвешанный банками-склянками-свитками, только что вышедшими из Лаборатории. Там вы найдете настойку ацеласа, что поддержит ваш боевой дух, мазь Келебранта, что пополнит вашу энергию, настойки конуита и линестада – для бодрости и от болезней, а также заживляющее снадобья. И еще не сочтите за труд прочитать несколько свитков о хитростях ведения боя и защитной тактике.
Если этот безумец Эйнскъялди будет рваться с вами, не берите его! На днях мы отправляемся с ним в экспедицию в Эвендим, где будем проводить этнографические исследования повадок и обычаев гаураданов. Их описывал в своих «Наставлениях» Элеир Менельтармаский, и теперь мы хотим сами посмотреть в глаза этому волчьему племени. Обещаю привезти несколько их тотемов в качестве сувенира.

Удачи! И да хранит вас Элберет!

Твоя любящая сестра,
Софиэль»

(Из письма Софиэль Эрфинориль ее сестре Тинуриан Арменелосской)

«Мерзость, грязища и вонища, тут даже крысы передохли, а запах подпаленного горящей стрелой орка – чистое благовоние. Думал, хоть в книге каргула найду что-то полезное для выяснения слабых мест оных бестелесных -- Манвэ лысого! (это высказывание было сделано явно в сердцах -- прим. публикатора). Пришлось и дальше по старинке, топором…»

(Из «Наставлений» Элеира Менельтармаского. Глава VII «Карн Дум»)

«Карн Дум – это вовсе не «Красное Царство», как перевел его название мой горячо любимый дед Скивир. Я бы назвала его Кровавой Обителью, цитаделью ужаса и зла! И права была сестра моя Софиэль, назвав его лабиринтом с множеством коварных ловушек… Прошло уже довольно много времени с тех пор, как окончился наш поход, но и теперь я иногда просыпаюсь по ночам от собственного крика, и ужас снова сковывает мой разум… Хотя, как водится, страшно стало уже потом, а там было не до подобных эмоций…

В том маленьком лагере, что мы разбили недалеко от входа в Карн Дум, мы еще могли шутить и смеяться. Да и как иначе, если наш мохнолапый товарищ Лэндо каким-то образом умудрился пригнать туда целый обоз, груженый всякой снедью. Чего там только не было: и ягненок под мятным соусом, и пастуший пирог с такой же нежной начинкой, и похлебки с куропатками, и медовые кексы (эти с пометкой: СПИЦАЛЬНО ДЛЯ ЁЛЬФОВ УШАСТЫХ), и сыры, и колбасы! Ну и, конечно бочка со свежим ширским пивом, с которой Скивир сразу же слился в нежных объятиях. А Элеир с Джерином, набив трубки ароматным табаком, пускали кольца и довольно покрякивали в усы.

После такого «небольшого» подкрепления, я принялась зачитывать друзьям письмо Софиэль с ее рекомендациями и просьбами. Самое сильное впечатление оно произвело на Джерина Лиса. Как только он услышал о Хелхгаме, то даже чуть не выронил из рук склянки Софи, которые в тот момент как раз делил поровну между нами. «Проклятая креветка! Подайте мне ее немедленно, уж я-то быстро найду способ, как ее разделать и чем нафаршировать!», -- воскликнул он и начал размахивать топором, подражая лучшим поварам. Все рассмеялись, и Джерин разошелся вовсю:

- А не слишком ли жирует Мордирит в своем замке! Ишь, какой отгрохал! Надо будет потолковать с ним, пусть отдаст в аренду свои хоромы.

- Ага, а я подпись на договоре поставлю. Вот этим топориком, - хмыкнул Элеир, поглаживая лезвие своего боевого друга, проверяя его остроту.

- Ну, тогда я точку поставлю. Жирную. С оперением, -- не удержалась я.

- А я Мордирита мордой приложу – получится печать! – прорычал гном и грохнул кулаком по бочонку с пивом так, что тут чуть не разлетелся в щепки.

Аривет, достав из сумки чистый лист пергамента, принялась составлять проект этого договора, по условиям которого Мордирит еще и должен был сам заплатить своим арендаторам за оказанную ему великую честь, а потом убираться в те края, куда Манвэ когда-то отправил отдыхать его кумира Мелькора. Ох, и отлились нам потом эти шуточки…

Тем не менее, вошли мы в Карн Дум полные сил и в довольно бодром настроении. Но улыбаться сразу всем расхотелось. Стало страшно. Первое впечатление, которое возникло у меня, когда мы увидели Карн Дум, было довольно странным. Казалось бы, город, как город: аккуратные дома, построенные в лучших традициях архитектуры жителей севера, мощеные камнем улицы, довольно просторные площади… Но при всём при этом город был совершенно мертвым. Это я ощущала все своим существом – ни гомона людского, ни воробьиного щебета, ни собачьего лая, ни дуновения ветерка… Только гул какой-то вдали, словно эхо гигантских молотов. И еще вой – протяжный и ледяной, то срывающийся на пронзительный визг, то переходящий в змеиное шипение… А далеко впереди, за домами, вознеслись шпили черного замка, и ни у кого из нас не возникло сомнений, кто его хозяин. А неба, неба там не было совсем. Оно будто исчезло, а на его месте образовалась какая-то черная субстанция, разрываемая красными всполохами. И казалось, что рождается она в самом замке, а оттуда распространяется повсеместно, уничтожая на своем пути все живое. Вот почему даже в Огайре день можно было с трудом отличить от ночи. Здесь же, казалось, померк всякий свет, и ни один лучик солнца не мог прорвать отвратительную пелену.

Слева от главной площади действительно была дорога, точно такая, как описывала в своем письме Софи, и мы начали потихоньку по ней спускаться, пристально вглядываясь в темноту. И вдруг едкий запах ударил в ноздри, разъел глаза, к горлу подступил приступ тошноты. Внизу под городом всюду были огромные лужи едкого зеленого цвета, и страшный этот смрад шел от их испарений. Любознательная Аривет сунулась было рассмотреть поближе эту жидкость, но Скивир, ухватив эльфийку за капюшон ее старенького потертого плащика, быстро отговорил от этой затеи. «Что? Решила покончить с бессмертием, искупавшись в кислоте?», -- он швырнул в пузырящуюся лужу остатки пастушьего пирога, и те моментально с шипением растворился в едкой жидкости. Зрелище было весьма наглядным, и на месте пирога никто из нас оказаться не захотел… Правда, в тот же момент у нас появились неплохие шансы оказаться на месте начинки пирога. Огромный рослый урук выскочил на нас из-за поворота, а сзади его уже нагоняла парочка долговязых ирчей с луками на перевес.

«Загир аннарди анГимлад!» - раздался дружный клич Элеира и Джерина. «Мечи воинов Эленны!» О Эру, аж в груди кольнуло, и как будто стерлись века, что прошли с тех пор, как канула в небытие Дарованная Земля, Нуменорэ – родина предков этих двух отважных воинов, коих теперь мне выпала честь называть своими Братьями. Обычно молчаливый Элеир, само спокойствие, преобразился. Впрочем, спокойствие его можно сравнить с ветром – вот только он обдувал чуть заметной прохладной, как вдруг превратился в вихрь, сбивающий с ног. Его-то и испытали на себе убогие создания. Ах, надо видеть это изумительное зрелище, как два отважных человека, могучих воина, орудуют своими топорами! Нет, это не похоже на бойню, это танец битвы, танец человека и оружия, несущий не смерть, но освобождение. И словно сам Тулкас Доблестный громадной тенью вырос за спинами воинов и радостно смеялся, видя их боевой пыл. Скивир взревел, глаза его налились кровью, уши заложило от знаменитого гномьего «Барук кхазад!», а орков так и вовсе оглушило. Прыжок. Удар щитом. Я натянула тетиву – дай мне сил, Охотник Оромэ, спой песню моему луку, и пусть не знает промаха моя рука! Сорвалась стрела, зашипел, разгораясь, огонек на ее наконечнике. Секунда, и она вонзилась в грудь мерзкого отродья. В нем нет сердца. Нет души. Нет состраданья. Есть только гниль. Гниль нужно выжечь… «Tara Manwe!», - высокий, мелодичный голос Аривет прорвался сквозь лязг стали и хриплые крики ирчей, сплелись древние руны, полыхнула яркая молния и обрушилась на головы врагов… Закрутилась карусель битвы, уруки один за другим сваливались на нас отовсюду, и сталь захлебывалась обилием их черной крови…

Продираясь все дальше вниз, мы наткнулись на сколоченные из досок бараки, что возвышались прямо над ядовитыми водоемами. Приглушенные стоны и крики слышались в них, и, о Эру, там нашли мы пленных людей, эльфов и гномов – связанных, израненных, измученных, больных. Кто-то, не вынеся пыток, скончался, но многих все же удалось спасти…

Не знаю, не помню, сколько длилась эта битва… Разум помутился от удушливых испарений, и только невероятным усилием воли мы заставляли себя двигаться вперед. Помню только, что в какой-то момент этот казавшийся бесконечным спуск закончился, и мы выбрались на помосты, что вели теперь уже наверх, вдоль скал. Начался подъем, по сравнению с которым вся предыдущая часть пути была, как мы быстро убедились, сущим пустяком. Двигаться приходилось с большой осторожностью, так как хлипкие покрытия помостов то и дело срывались в бездну. Они дрожали и шатались от страшного грохота, разносившегося эхом по горам, становившегося все сильнее по мере того, как мы забирались выше. Впрочем, источник этого грохота обнаружился очень скоро. Исполинские каменные тролли гигантскими кирками вырубали из скал себе подобных, а командовали ими те самые жрецы Ангмара, о которых рассказывала Софиэль. Я натянула тетиву…

Оглянувшись назад, на усеянную трупами дорогу, Скивир хохотнул: «И пусть теперь зовут меня Грозой врагов, Опорой и Стражем Пепельных Пустошей, Мечом Войны и Образцом отваги, и…». «Угомонись, образец ты наш, - прервал его, Элеир, - а то, не ровен час, схлопочешь по башке воооон он того «мааааленького» горторога и станешь Десертом тролля». Но схлопотал, к счастью не дед мой, а тролль, одарив нас к тому же своим Алым рогом и ключом от витой решетки, что преграждала путь в одну из замеченных нами скальных пещер, ведущий, как потом выяснилось, в сточные трубы – обиталище Хелхгама, вожделенной «креветке» Джерина Лиса. И снова смрад кислоты и узенькая тропка средь зловонных луж вглубь пещеры, усеянная слизнями. От воспоминаний о них у меня до сих пор по спине пробегают мурашки. Но надо было видеть Аривет, которая, достав откуда-то чистую склянку, бережно, почти любовно, собирала с убитых тварей капли их слизи. Увидев наши недоуменные взгляды, она пролепетала: «Это мне для опытов… А то где ж еще потом такое найдешь? Ведь это очень занимательно», -- и девушка улыбнулась нам чуть виноватой улыбкой. Я невольно рассмеялась, подумав о том, что Аривет прекрасно бы спелась с моей дорогой сестрицей, и понадобилась бы целая армия, чтобы вытащить их из сточных труб, где столько всего «занимательного». И тут же вспомнила, что и мне еще предстоит собрать всякой гадости… Если, конечно, гадость раньше не приберет меня…

Пещера постепенно расширялась, и тропинка вывела нас в огромную залу. Посреди нее разлилось целое озеро жидкости ядовитого цвета и такого же содержания. Вокруг него высились колонны – рукотворные и довольно элегантные, и каждую обвивали огромные щупальца местного обитателя. Самого хозяина пещеры видно не было, Хелхгам гостей не ждал и на поверхности не показывался. «Руби щупальца!», - заорал Джерин, и мы сорвались с места, как безумные. Забурлило, закипело кислотное озеро, всплыла огромная голова «креветки», уставившись на нас парой круглых глаз, полных злобы. То, что происходило потом, иначе как сумасшедшей гонкой на выживание, назвать сложно. Щупальца нещадно хлестали нас, орошая ядом, который я еле успевала снимать со своих спутников древним охотничьим заклятьем. Разъяренный моллюск вырывал из пола колонны, и, вскакивая на ее обломки, я запускала одну за другой свои стрелы туда, куда не доставали мечи, целясь чудищу в глаз. Всего несколько секунд, и колонна утопала в кислоте. Успеть соскочить и бежать к следующей, снова рубить, снова вскакивать на обломки, и стрелять, стрелять, стрелять, стрелять… Пока хватит сил, пока руки держат лук, пока пелена не застила глаза… О госпожа моя, Мелиан, вернись, окутай своим покрывалом, спрячь от Ужаса и Смрада… Я хочу уснуть, хочу забыть, хочу домой, в свой Дивный Лес, в свой Дориат…

«Тинуриан! Очнись, слышишь! Не смей засыпать! Дыши! Живи!», -- Аривет трясла меня за плечи, пелена спала. Скивир, мой славный добрый старик, сидел рядом и причитал: «Внученька, дорогая, не оставляй меня, не покидай! Что ж я Белегнору-то скажу? Он же помрет с горя! Вы столько пережили, так долго искали друг друга! А помнишь, как свадьбу играли? Ох, что же это делается-то?». Слезы обожгли мои глаза, и кошмар отступил. Отступил, чтобы возвращаться ко мне по ночам, и тогда я просыпаюсь от собственного крика…»

(Из дневника Тинуриан Арменелосской)

«Не зря местные горцы посылают троллю рога обламывать (поговорка дуварданов, послать кого-то это делать - пожелание смерти. - прим. публикатора). Пока этого тролля уговорили лежать спокойно, пришлось таки добить, дабы не мучился, мы же не изверги какие. И то, топор потом два часа точил, на том же роге. Весьма для такого дела удобен оказался, хоть какая польза от твари Морготовой.
А еще есть у местного народа другая поговорка: чем башня выше, тем колдун злее. Похоже, придется и это проверить…
Проверили. Не врет поговорка. Семь раз подряд одного и того же колдунца убивать, в гробу я его видел и даже сам туда укладывал... Он еще требовал, чтобы я клинки опустил! Мог бы и повежливее попросить… Я конечно опустил, правда, сильно и прицельно, а не поднимать снова – что просить, что требовать – было уже поздновато...»

(Из «Наставлений» Элеира Менельтармаского. Глава VII «Карн Дум»)

В далеком Ангмаре,
Среди северных скал,
Бродят жуткие твари,
Ощерив оскал.

Смрад и копоть на небе,
И венец черных дум -
Души жаждет Свободных
Кровавый Карн Дум.

В Замок, полный ловушек,
Входить не спеши -
В каждой из комнатушек
Смерть таится в тиши.

Нет коварней, страшнее
Чародеевых слуг,
Никого не жалеет
Тролль рогатый Тарлуг.

Шелест крыльев, шипенье,
По коже мороз –
Оглушают в мгновенье
Морровали Мормоз.

И творит заклинанье
Дух мятежный каргул -
Силой темного знанья
Умножился Гуртул.

В зале главном, огромном,
Средь парчи и колонн,
Возвышается в злате
Хозяина трон.

Под покровом злодея
Не видно лица,
Он надежды лишает,
Губя храбреца.

Тролли и великаны,
Лавы огненной круг,
К горлу тянется сотня
Отрубленных рук.

Против всех его тварей -
Пять отважных сердец,
Гномья сталь, лук и стрелы,
Рун волшебных резец.

Свергнут был ими в бездну,
Опозорен, забыт
Тот, кого называли –
Лже-король Мордирит.

(Из песни неизвестного менестреля)

- Ох, ну и погодка, льет как из ведра! Эй, трактирщик! Мне чего-нибудь позабористей, да побыстрее!
- Пожалте, пожалте, гость дорогой, - толстенький плешивый хозяин таверны с круглым добродушным лицом засуетился, накрывая на стол приезжему, а потом присел рядышком, разлив в высокие глиняные кружки пенистый ароматный Брандобрасов эль. – Погодка и впрямь, да… Зато посвежело-то как! А то ведь дождей-то нормальных, поди, годами уже не видели…
- Так-то, оно так, - гость отхлебнул из кружки, одобрительно хмыкнул и стер пену с усов. – Но ты попробуй в такую погоду телегу провезти – колеса вязнут, лошадь упирается! Да еще по дорогам сумасброды всякие ошиваются!
- Да ну! – трактирщик всплеснул руками. – Так ведь, вроде б, разбойников нынче поубавилось.
- Ага, поубавилось, как же! Тащусь я себе, значит, и вдруг вижу у обочины, на полянке пятеро – двое мужиков, гном бородатый и еще две девицы, показалось даже, что эльфийки. Ливень проливной, гроза, гром грохочет, а они веселятся, пляшут под дождем, то смеются, то плачут, и воду грязную дождевую пьют, как будто б воды отродясь не видели!
- Ну и что тут такого? Я сам, помню, мальчуганом любил порезвиться в такую-то погодку.
- А я тебе скажу, подозрительные они! – гость опасливо огляделся по сторонам, а потом, наклонившись через стол, зашептал трактирщику на ухо. – Все пятеро грязные, как демоны, волосы всклокочены, лица и руки обожженные, одежда потерта и изорвана, будто из-под земли вылезли… И выкрикивают слова странные: про слизь какую-то, про креветку огромную, про рога какие-то и руны чародейские… Сумасшедшие!
- Безумцы!...

(Из разговора, подслушанного в одной придорожной таверне старым бродягой и путешественником. Впоследствии ему попались письма и записи о странном и страшном месте, который называли когда-то Карн Дум. Отрывки эти он и решился здесь опубликовать).

[Quenti]

Случайно заглянул. Понравилось.
Только этот участочек слегка "резанул" своей стилистикой:

- Так-то, оно так, - гость отхлебнул из кружки, одобрительно хмыкнул и стер пену с усов. – Но ты попробуй в такую погоду телегу провезти – колеса вязнут, лошадь упирается! Да еще по дорогам психи всякие ошиваются!

Вряд ли в мире Арды есть понятие психи. Сумасшедшие, бредовые, безумцы - есть бесспорно, но не психи. Это слишком современное слово.

Сорри за занудство. В целом, здорово.

[Butttto]

И вовсе это не занудство, а очень даже правильное замечание Психи - это, и правда, несколько фальшиво по отношению к Арде. А фальшь режет слух. Переписала их на "сумасбродов"

Quenti, большое вам спасибо за отзыв. Очень-очень приятно было его получить :o