Дневник Следопыта. Работы.

[kventus]

Зима,24 февраля.Следопыты ушли, и разбойники среди людей проявились.То был Бит Осинник, которого не все подозревали, то - Гарри Жимолостник.Поначалу они только досаждали людям оскорблениями, за что им достаточно было только пригрозить.Но сейчас, всю зиму они осаждали Бри настоящими силами.Оставался только Каленглад, который по фальшивому письму отправился в Эвендим.Остался один Солломник, ведь Темновереска взяли в плен.Ну и пожалуй - я.Солломника серьезно ранили , и мне пришлось сражатся одному.Он дал мне травника, но его надо было защищать чтоб от него была польза.Таким образом я смог пробратся к южным воротам Бри.Там стояла слабая стража, но я сразу понял , что это только начало.Потом к воротам заявилась и вторая группа разбойников и полуорков.Так я продвинулся до аукциона и там уже пошли капитаны.Потом я пошел через Призрачную аллею.Меня пронзил холод,хоть я и был в доспехах, в которых я временами потел в Форохеле.Это были ледяные бичи.К счастью, я быстро расправился с ними, и освободил тюрьму.Оттуда вышел заключенный.Он был довольно силен.Мне потом пришлось сразится с огромным кабаном Кровоклыком.Откуда они только их всех приводят, подумал я тогда?Когда открылись ворота площади , я был поражен - там был огромный полуорк и орк , а рядом с ними - человек молящий о пощаде.Пока я пытался разобраться кто здесь мэр а кто нет - они уже успели его убить.С ними пришлось биться долго.Травник Эроборн взял на себя одного орка, а я полуорка.Когда силы полуорка были на исходе, травник молил меня о помощи.Я пронзил эльфийским ножом сердце полуорка и он умер, посже я убил орка.Тут сразу подошел Капитан Солломник. Он сказал мне что судьба мэра неизвестна.Так подошла к концу глава из дневника следопыта Элоборна, сына Фелаборна, сына Феланора.

[LanaDivarr]

Я надеюсь, эта бессмыслица вам понравится. Наслаждайтесь

Высокая эльфийка из Лихолесья - с глазами светлыми и дикими, как у сумеречной кошки, - схватила пухлую сумку с письмами со стола и была такова.

Ветви кустов даже почти не шелохнулись.

Почтмейстер Тукборо, хоббит весьма уважаемый, охнул, отшатываясь. Ну и прыть! Он только покачал головой. Настырные хоббиты, конечно, настырные - но не в кустах же от них прятаться!

Впрочем, эта дева ведь сказала, что из Лихолесья. Должно быть, ей так удобнее - ведь Лихолесье это одни сплошные кусты, да еще с огроменными деревьями в придачу!

С умилением посмотрев вслед такому учтивому, скромному - как он с одобрением заметил раннее, после короткой беседы, - и, как оказывается, еще и шустрому менестрелю, хоббит затянулся трубочкой и выдохнул клуб ароматного крепкого дыма, спокойно глядя на зеленые ширские равнины.

Ох и заживет же теперь Скорая Почта с таким-то количеством помощников из дальних и ближних земель!

Альквамитвен неслась, как ветер, огибая зоркие глаза жаждущих писем хоббитов и попутно размышляя о том, как сильно, должно быть, удивляются те хоббиты, которые заметили ловко прыгающего по земляным крышам и через изгороди босого простоволосого эльфа в синих одеждах.

Шир был аккуратнее лихолесских чащ во сто крат, но хоббиты были шустрыми да зоркими малыми. Они за тобой глаз да глаз - и ты за ними глаз да глаз, да еще что бы не попасть им на глаз, и при этом не потерять всю почту. Один конверт пришлось ловить на ветру в небольшом леске у моста через очередную речушку...

В конце пути, до очередного почтового стола, Альквамитвен стала походить на лесного эльфа и без лишних представлений - в ее одежде и растрепавшихся волосах кое-где застряли веточки, листья и даже одна маленькая сосновая шишка, а глаза сверкали, будто звезды в ночном небе.

Но эльфов это только красило - невысоклик-почтальон восхищенно раскрыл рот, глядя на диво дивное, негаданно подвизавшееся помогать им с почтой.

Альквамитвен только улыбнулась и запахнула темно-зеленый плащ, пряча белый локоть.

Вечерело.

Завершив с почтой и здешними делами - у местных жителей было хлопот немало, молодая эльфийка зашла в одну из хоббитских таверн.

После помощи невысоким обитателям Шира она чувствовала себя необычайно хорошо, ведь эти мелкие хлопоты отвлекали ее от беспокойства, которое вызвали тени из-за Дол-Гулдура, наползающие на Средиземье.

Атмосфера в хоббитской таверне была дружелюбной и уютной - лучше, чем в некоторых тавернах людей и питейных залах гномов.

Уютно пылали светильники под потолком, весело трещало пламя в камине, всюду - и в отсветах пламени, и в голосах посетителей, чувствовались простота, душевность и наивность, которых нельзя было найти ни у людей, ни у эльфов.

Про обитателей Ангмара и говорить нечего, что уж там, - с горечью, но все же улыбнулась про себя Альквамитвен, щуря голубые глаза.

Она сняла с пояса флейту и начала наигрывать негромкий и задумчивый, немного печальный мотив, вплетая в мелодию тишину родных лесов, голоса лихолесских и равнинных птиц, белизну и мягкость облаков; вплетать вольный ветер, блеск корон забытых королей, тишину ждущих битвы мечей и вольный воздух далекого дальнего прошлого, что ушло бесследно и сохранилось только в далеких Чертогах Мандоса - в сердцах ждущих в чертогах, и памяти тех, кто остался в Арде.

Жаль, что Альквамитвен - совсем не герой, а просто менестрель из Лихолесья... Зато, хоббиты притихли, слушая дивную музыку из сердца Великой Пущи.

Просто менестрель... а это ведь уже много, верно?

[gerhalt_w]

В Лихолесье объединённая армия народов Средиземья заканчивала последние приготовления к решающему штурму крепости Некроманта. Командиры, склонив спины над картами, обсуждали последние детали операции, бойцы приводили в порядок броню, точили мечи и готовили тройной запас стрел.
И только одной палатки не коснулась всеобщая суматоха перед большим походом. В ней, удобно устроившись на мягких медвежьих шкурах, отдыхала пятёрка разведчиков, всего пару часов назад вернувшаяся с трудной и тяжёлой миссии, результат которой, как и всегда, был великолепен — разведаны все тайные тропы, по которым войско должно было пройти незамеченным к стенам Дол-Гулдура, захвачена важнейшая переправа и мост, где уже заступил в дозор отряд воинов, да и чёрной орочьей крови пролито было немало — но это уже было делом привычным, нельзя заставлять мечи томиться в тесных ножнах.
Пятёрка разведчиков представляла собой довольно разношёрстную компанию — два человека — рыцарь, по смуглому оттенку кожи которого угадывалось южное происхождение с земель Великого Гондора, и воитель, который, судя по бледной коже и светлым волосам, родом был из Дола, чуть в стороне от них негромко, как и всегда, препирались гном с причудливо заплетённой в косичку бородой и темноволосый эльф. А в самом углу, закинув волосатые ступни на огромную медвежью голову, лежал и громко чавкал очередным пирожком маленький хоббит с чёрными, как смоль, волосами.
Об этой пятёрке ходили легенды по всему Лихолесью. Неуловимые и смертоносные, они появлялись ниоткуда прямо под носом у орков, добывая самые важные секреты, убивая самых грозных предводителей чёрного воинства, после чего так же исчезая в никуда. За их головы давно была обещана награда, да только находилось мало желающих получить её, а кто и решался на такое, отправившись за головами смельчаков, назад уже не возвращался.
Хоббит, закончив со своим ужином, уже начал закрывать глаза, да и гном с эльфом переругивались всё тише и тише, как вдруг внезапно полог палатки откинулся, и зашёл Ненедхель — командир гарнизона Эстолад Мернаэль.
Ну что ж, когда ты на войне, то всегда знаешь — отдых долгим не бывает. Передовой дозор галадрим заметил двух орков-разведчиков, пытался догнать их, но те скрылись в сумраке Лихолесья. Было это достаточно далеко от лагеря, но перестраховаться нужно — вдруг что заметили их чёрные глаза, а допускать, что орки что-то заподозрят о подготовке к будущей операции, нельзя было ни в коем случае.
Так что задача простая и понятная — найти эту парочку и заставить замолчать навсегда. Время на сборы — минимально, разведчики всегда налегке, разве что гном прихватил свой тяжёлый щит - «На всякий случай» - буркнул он, встретив неодобрительный взгляд эльфа, да хоббит сунул в свою котомку пару пирожков.
Вскоре группа уже покинула шумный лагерь и углубилась в тишину сумрачного леса. Шли тихо, цепочкой, привычной схемой — чуть впереди эльф, проверяющий следы на земле и периодически останавливающийся, чтобы прислушаться, не прозвучит ли среди лесных шорохов посторонний звук.
Следы орков нашли быстро, едва добравшись до места, где те были замечены дозором. Осталось догнать их и решить эту маленькую проблему. И тут, когда следы становились свежее и свежее, и благородные узкие ноздри эльфа уже стали хищно раздуваться в предвкушении добычи, тот подал сигнал «Стой!». Группа замерла.
Осторожно опустившись на землю, эльф, а за ним и все остальные подползли к большому поваленному дереву. Оттуда было видно лесную тропинку, извивавшуюся среди редких кривоватых деревьев. Спустя несколько секунд все услышали то, что чуткие уши эльфа уловили до этого — побрякивание грубой брони и неуклюжий топот орочьих ног. А затем на тропинке показался первый орк, за ним и второй.
Гном уже хотел рвануться вперёд, но его остановил воитель, резко сжавший гномье плечо. За вторым орком на тропике появился третий, четвёртый, пятый... Двадцать пять орков в итоге насчитали разведчики, во главе с огромным уруком. И это были не простые орки — все в тяжёлой броне, с хорошим оружием — элитные головорезы Дол-Гулдура.
«Идут по направлению к переправе» - тихо прошептал воитель. - «Если захватят мост — сорвётся всё наступление».
Бежать за помощью и ждать подкрепления — слишком долго, орки успеют дойти до моста. А там — ничего не ожидающий дозор. Обогнать орков — не получится, тропинка одна, а дальше высокие скалы, обходной же путь раза в два длиннее.
Выход был один. Кто-то отправляется за помощью в лагерь, остальные пробуют задержать орков как можно дольше. Недолго посовещавшись, распределили обязанности. Рыцарь рванул обратно в лагерь, эльф с гномом пошли наперерез колонне орков, воитель с хоббитом приготовились зайти с тыла. Никто не паниковал, все движения были чёткими, выверенными и спокойными.
Заняли позиции, негромкий крик эльфа полуночной птицей — и атака. Гном с ходу врубился в начало колонны орков, круша их своим топором, прикрываясь от ответных ударов щитом, эльф прикрывал его ливнем стрел. Воитель, руки которого с мечами крутились сильнее, чем крылья мельницы в ураганный ветер, прорубал себе проход в толпе орков, а вокруг него незримой тенью носился хоббит, подрезая своими острыми кинжалами поджилки оркам, оглушая их, успевая ловко увернуться от тяжёлых орочьих мечей и дубин.
Но орки тоже были не лыком шиты. Тем более, под командой огромного чёрного урука. Оглушающий крик — и первая паника в рядах орков прошла. Хорошо, что тропинка была достаточно узка, и полностью окружить разведчиков было сложно. Но им было ясно — без помощи долго не продержаться.
Знал это и рыцарь, летевший по сумрачному лесу. Он не чувствовал усталости, не чувствовал боли он острых веток, царапавших ему лицо. Ведь там дрались и погибали его друзья, и только от него зависело их спасение. Подвести он их не мог, ведь в крови его была кровь его предков — славного гондорского рода воинов, не одно поколение бившихся за свободу южного королевства. Пусть он был сейчас далеко от родного Гондора, пусть он был изгнан оттуда с позором, когда его отец, великий и славный воин, после тяжёлого ранения списанный в караульную службу и от горя и тупости охранной службы пристрастившийся к бутылке, с которой и был пойман на посту самим Наместником, после чего отца прогнали со службы, а его наследникам запретили вступать в армию Гондора (отец такой позор не пережил, а рыцарь отправился искать счастья и славы в другие земли), но воин Гондора всегда остаётся им, и честь всегда превыше смерти.
Оставалось уже недалеко до своих позиций, когда внезапно из кустов навстречу рыцарю выскочила куча гоблинов — мелких шакалов, чьи банды бродили по всему Лихолесью, нападая на одиноких странников и незащищённые караваны, промышляя грабежом и разбоем.
Как стая хищных птиц, набросились они на рыцаря. Успев уложить трёх из них, рыцарь почувствовал, как отравленные гоблинские мечи входят в его тело, и из последних сил, борясь с чернотой, закрывающей ему глаза, рванул свой старый фамильный гондорский рог и протрубил в него последним выдохом...
Тем временем его друзья продолжали свой неравный бой... Воитель, отбиваясь от атак сразу трёх орков, услышал торжествующий вой с того места, где было начало колонны и где дрались гном с эльфом. Услышав этот вой, орки стали биться с удвоенной энергией, и воителю стало всё труднее и труднее отбивать их атаки. И тут он почувствовал резкую боль в боку. Бросив быстрый взгляд, он увидел торчащую оттуда стрелу с уродливым оперением... И тут же тело стало неметь — орочий яд, которым был смазан наконечник стрелы, действует быстро.
Собрав последние силы, воитель провёл свою последнюю атаку — удар, поворот, ещё удар, наклон, уклонение и завершающий удар — и все три орка упали на землю, чтобы больше никогда с неё не подняться.
И тут воителя покинули последние силы... Подкосились ноги, и падая, он успел увидеть, как хоббит наносит смертельный удар уруку, неожиданно появившись у того за спиной... Уже лёжа на земле, чувствуя, как уходит сознание, воитель посмотрел в серое мрачное небо Лихолесья... И показалось ему, что на мгновение среди грязных облаков мелькнул кусочек синего-синего неба, которого он уже так давно не видел, и блеснул яркий лучик солнца... Последних сил воителю хватило только на счастливую улыбку...
Когда Ненедхель с отрядом галадрим прибыл к месту боя, вызванный передовым дозором, услышавшим слабый отзвук гондорского рога и нашедшим тело рыцаря, то его взляду предстала поляна, залитая кровью и заваленная горой орочьих трупов. В одном конце поляны рядом лежали гном и эльф, сжав руки в последнем пожатии. На другом конце лежал воитель, широко распахнутыми глазами со счастливой улыбкой смотревший в серое небо. Между ними, перед трупом огромного урука, сидел маленький хоббит. смотревший перед собой застывшим взглядом... Ветер теребил его белые, как снег, седые волосы, а в глазах застыли скупые слёзы...

[xaxlyak]

Эвендим... Дивный уголок Среднеземья, окутанный легкой белесой дымкой словно покрывалом, нежится под слабым утренним солнцем. Сюда я, Эувин из Рохана приехала, будучи видавшим виды бойцом, и вскоре долг позвал двигаться дальше, но здесь осталось мое сердце. Нелегкий путь привел меня в этот таинственный и величественный край. Девушка-воин, странствующий страж невидимых границ, я истоптала бесчисленное множество дорог, глаза мои смотрели на разнообразнейшие древние руины, но ничто не завораживало так, как заворожило безмолвное величие руин Эвендима, затопленный город королей Аннуминас и белоснежный песок Парт-Адуиала. Моя рука не дрожала в сражениях с нежитью, но сердце дрогнуло при виде застывшего каменного короля на Старом Королевском Перекрестке. Мало что уцелело под безжалостным ходом времени - в руинах селятся мародеры, Аннуминас осадили Ангмарские подданные, с Северного Нагорья проникает невидимое леденящее зло - неприкаянные души Клятвопреступников. Но люди, вступающие в эпоху своего расцвета, не сдаются. Везде, где гнездится зло, расположились небольшими лагерями отважные следопыты. На Тиннундире и в Ост Фороде расселились храбрые и сильные люди, сдерживающие наступление многоликого врага в этих дивных землях; на маленьком клочке земли, в Укромной лощине, небольшим лагерем охраняют границы эльфы. Они не отступят и готовы сражаться до последней капли крови, но и им необходима помощь всех добровольцев из Свободных Народов.
На Тиннундире я встретила много хороших друзей в лице следопытов, называющих себя Стражами Аннуминаса. Мы сражались плечом к плечу, отвоевывая красоту их земель, священную память предков и веру в свободу. Вечером, устав от сражений, мы сидели у костра. Я слушала легенды давно ушедших дней, песни о вечной славе былых героев и насыщалась пронзительной любовью к этим местам, вся атмосфера которых таила в себе величие и славу.
А бесподобное, кристально чистое озеро Эвендим пленило мое сердце навсегда. Ледяные воды навеки укрыли павших древних Королей и славных героев. Еще угадываются в его глубинах белые каменные стены, полуразрушенные арки и лестницы, теперь ведущие в никуда. Даже остров Рантост, ныне оккупированный беглыми разбойниками, расхищающими захоронения, поражает молчаливым благородством и восхитительной красотой.
Я находилась в Эвендиме так долго, как позволяло мне время. Но долг стража не ждет. По всему Среднеземью простираются длинные руки всеобщего зла, везде люди ждут помощи добровольцев, пришлось покинуть эти благородные земли. Здесь я окрепла и закалилась. Наставник на Тиннундире обучил меня новым умениям, вселил веру в себя и понимание того, ради чего мы, Свободные Народы, ведем повсеместную войну. Ради этих безмолвных земель, ради древних Королей, которые должны выжить в памяти потомков, ради славных песен, понесущих в историю повести о наших сегодняшних деяниях. Не страшно бросаться в бой, не страшно рубить полчища монстров, орков, троллей, не страшно погибнуть во славе во имя тех, кто выживет; страшно опустить руку с мечом, страшно подвергнуться сомнениям, страшно молчаливо ждать, пока, кажущееся неизбежным, господство зла сомкнет пальцы на твоем горле. Когда Ужас наполняет твое сердце, когда Опустошение сеет сомнения, когда Тьма застит глаза, воззови к самому святому, что есть в твоем сердце, к любимому уголку Среднеземья, неизменно цветущему и спокойному, позволь Надежде прогнать прочь безграничный Ужас из твоего сердца, твоей души, твоих помыслов. Ибо только пока сильна Надежда, Свободные Народы не уступят ни пяди своих земель ненавистному Врагу.
Да прославятся народы Среднеземья!

[DruidMrak]

Все мои рассказы так или иначе связаны между собой.

Сообщение от DruidMrak

Смысл существования

Сообщение от DruidMrak

Дэ'Гард. Часть первая. Имлад Балхорт.

Сообщение от DruidMrak

Дэ'Гард. Честь вторая. Первая встреча.

Сообщение от DruidMrak

Тирит Роу. Часть первая. Начало.

Орки наступали сплошной стеной по всей линии фронта, сначала шагом, теперь, переходя на бег. Строй довольно плотный, у тех, кто спереди, даже щиты есть. Надо пробить брешь, чтобы можно было провести атаку.
Началась. Ярость закипала в мозгу, подобно отравленному вареву, запах еще не пролившийся крови словно бы уже щекотал ноздри. Да еще и эта малявка… Гард развернулся лицом в сторону орков.
- Лучники! – откуда-то из глубины толпы раздался голос командира отряда.
Первый залп – не достали. Потом стрельба в разброс, один за другим орки падали, их тут же затаптывали рвущиеся в бой сородичи. Но этого мало, строй щитов не прорван, если они добегут, то будет давка, не размахнуться.
- Стреляйте, с***ны дети! – громила орал, что есть сил.
Тонкий мелодичный свист над левым ухом, второй, третий, четвертый… Орки напротив падали и уже не вставали. Просвет в первом ряду, его тут же занял другой орк, но уже без щита. Стрелы, одна за одной, находили своих жертв. Эльфийка, все же, на что-то способна. Еще, еще… Уже заметная брешь, орки бегут в разброс, строй не плотный.
- Можно я с вами?! – девчушка смотрела на двух воинов, что уже собрались покинуть срой и ринуться на врага.
- Заткнись!
- Навэй – моя мать!
- Тогда шевелись и не отставай от меня! Лично за тобой присмотрю…
И они сорвались с места, навстречу смерти: громила с тремя щитами, эльф в лохмотьях, но с мифриловым оружием, варг и маленькая эльфийка.
Впереди со щитом остался только один орк.
- Гард! Луки! – Лэй резко остановился и опустился на одко колено, прикрывшись щитом.
Гард сел там же, развернувшись спиной и расставив щиты в стороны. За ними спрятались эльфийка и варг. Короткий стальной дождь. Девчонка вскочила и с разворота отправила в полет сразу три стрелы. Тремя орками стало меньше, но тот, со щитом еще жив и уже совсем рядом.
Ярость скривила лицо Гарда. Надо быстро. Скинуть щит с правой руки, найти рукоять за спиной… Да, вот она. И резко, одним движением… Тяжелый ксифос, пролетев десяток метров, пробил деревянный щит и вошел в грудь орка по рукоять.
- ПОНЕСЛАСЬ!!!
Ноги напряглись до боли, рука сама нашла ремни щита, и они побежали.
Первый – Гард просто снес его щитом, Лэй разрубил от плеча до пояса второго, с разворота щитом сбил с ног еще одного, ему тут же перегрыз горло варг. Они бежали сквозь врагов, сея смерть. Один подвернулся Гарду справа – ребром щита в живот, эльфийская стрела в глаз. Широкий размах эльфа мечем и три не особо удачливых орка рухнули на землю, собирать свои воняющие внутренности. Один за другим, десяток, второй третий… Их много, на всех хватит. Кровь, вонь, рев умирающих тварей. Волчица сегодня пировала по-черному! Тяжелые щиты ломали кости, сдирали с них мясо, ребром перерубали пополам. Подвернулся какой-то гоблин в шлеме, Гард ударил сверху вниз и мозги гада выплеснулись из раздавленной головы.
Эльф выбежал вперед, два особо широких шага, удар ноги в грудь мощного орка, прыжок, приземление с ударом меча, вынуть окровавленный клинок из разрубленной груди, варг догрызает первого. Еще разворот, плавное режущее движение, живот орка словно лопнул сам, разорвавшись с ужасной вонью, удар, еще, разворот, ногой переломил шею и, завершая разворот, разрубил грудь вдоль позвоночника. Рывок обратно, ребро щита чуть было не оторвало голову еще одной твари. А теперь бежать, Гард уже вырвался вперед.
Дальше более плотная кучка орков. Воин напрягся и врезался левым щитом в толпу. Разворот через спину и удар с локтя ребром щита – лицо и шлем урука стали чем-то единым и бесформенным. Споткнувшись от чей-то труп Гард чуть было не упал, сделал два шага, восстановил равновесие и с прыжка «вбил» в землю гоблина – позвоночник бедняги дико хрустнул в нескольких местах, тело обмякло. Твари накинусь со всех сторон, не дают бежать. Бой вплотную. Пригнуться, ребром в ногу справа, снизу в подбородок, развернуться и раскидать толпу, прямой удар ребром правового щита в горло, разворот через спину, плоский удар сверху вниз левым диском. А теперь резко вперед и накрыть встречной атакой сразу двух. Жуткая боль обожгла левое бедро. Не глядя Гард отмахнулся щитом – неудачливый орк сделал сальто назад вместе с вцепившимся ему в шею варгом. Повезло – волчицу не задело. Лэй и малявка уже догоняют, надо бежать дальше.
Эльфийка в очередной раз закинула руку за спину но вот теперь уже не нашла там стрел. Ехидная ухмылка нарисовалась на ее милом личике. Девчушка закинула за спину любимый лук и сбросила с руки цепочку. Серебряная игла колыхнулась у самой земли, рывок и мифрил послушно начал в воздухе свой завораживающий и смертельный танец, свистя и извиваясь. Следуя за рукой цепочка сделала петлю и хлестнула вправо, аккуратно вспоров глотку орку, еще петля, дуга и тяжелая игла, пронзая воздух, понеслась вперед, цепочка удлинялась, вылезая откуда-то из под правого плеча, игла с противным звуком пробила орку глазницу, мозг и застряла в задней стенке черепа. Эльфийка рывком выдернула ее назад, снова закручивая вокруг себя стальной танец, все быстрее и быстрее, поливая врагов мифриловым дождем не хуже непрерывной стрельбы десятка лучников. Воздух наполнился туманом брызжущей крови. Волчица выпрыгнула из-за спины, прошла понизу и в ритме танца смерти просочилась сквозь стену свистящей серебряной цепочки. Скорости варга можно было позавидовать, прыгая из стороны в сторону, от орка к орку, она, не сбавляя скорости, на ходу рвала им глотки, артерии и кидалась дальше. Волчица обогнала Лэя, убив еще парочку, добралась до Гарда и вцепилась сзади в шею ближайшему орку, а потом земля вдруг перевернулась.
Гард остановился – впереди орки кончились, теперь только сзади. Варг поднялась с земли, подбежал эльф. А вот эльфийка осталась метрах в тридцати сзади с тремя орками и гоблином.
- Малявка, сзади! – Гард рванулся в их сторону.
Цепочка взорвалась стальным вихрем и опала. Твари рухнули на землю разом, от их лиц и груди почти ничего не осталось, мифриловая игла напрочь содрала с них кожу и соскребла немало мяса – зрелище не из приятных, такое обычно оставляют после себя варги, если дать им достаточно времени. Девушка осталась стоять посреди трупов, с головы до ног залитая кровью, глаза жгли бешеной яростью, даже волчица, глядя в них, притихла. Гард подошел к ней, сбросил щиты и обнял за плечи.
- Все хорошо, девочка моя… Ты молодец. – В его голосе звучали ласковые, словно отцовские нотки.
У стен крепости вовсю кипел бой. Наш центр отлично держался, а вот с левым флангом не рассчитали. Удар орков там был гораздо массивней, чем предполагалось, прикрытие со стен ничего не изменило, нас теснят. Правый фланг почти прорван, там идет самый кровавый бой. Наши рассредоточились, перевес в мастерстве тут очевиден, скоро от орков там ничего не останется, но… Разведчики ошиблись – с севера идет большой отряд орков, такого натиска неорганизованный фланг не выдержит.
Лэй’ар глубоко вздохнул и улыбнулся.
- Ну спасибо тебе, Гард! – в голосе звучал сарказм. – Втянул меня в это дело… Я теперь не могу всех бросить!
Он стряхнул кровь с клинка и побежал в сторону сражающихся бойцов правого фланга.
__________________________________________________ __________________________________________________

PS: Сильно нуждаюсь в здравой критике. Все коменты сюда http://www.lotros.ru/s...ad.php?t=8487 или же мне в личку. Заранее спс.

[Dvizhok]

Свой рассказ я начну с не большой родословной главного персонажа. Дантес - именно так назвали нового жителя Средиземья его родители. Отец у него был сильным и выносливым рыцарем и имя ему было Анхельм. Он был очень опытным бойцом и поэтому с семьёй проводил очень мало времени. Семья жила в богатстве за счёт военных трофеев главы семьи, но мечта заработать столько что бы на всю жизнь хватило погубила Анхельма. Его последний поход был по не объятной Мории из которой он, как и вся его группа не вернулась. Мать же Дантеса была хорошим добрым и отзывчивым человеком. Мэри привыкла воспитывать сына в одиночку но после того как пропал кормилец семьи всё изменилось. Первое время всё шло как и раньше и юный Дантес даже не догадывался о происходящем, но вскоре денежные запасы начали иссекать Мэри начала работать, почти не следила за сыном и постоянно была нервной. Вот с этого момента можно и начать сам рассказ, но нет. У каждой семьи есть дружеские семьи и вот и тут была такая. В ней глава семьи был в походе по Мории и не вернулся, хранительница очага не смогла пережить потерю мужа, ну а их ребёнока - Августа забрала к себе Мэри.
И так, как не странно, но история Дантеса начинается с обычной шалости. Будучи молодым, полным сил и не имея ни капли терпения он постоянно дрался со сверсниками. И вот после внеочередного боя в котором как и всегда победил наш герой началась погоня между стражами и Дантесом. И вот уже когда беглеца загнали в угол появился гном в обычной одежде цвета охра и сумкой рудокопа такого же цвета. Но наш герой не обратил на это внимание - он внимательно рассматривал топоры не знакомца и кое что он заметил. На них было клеймо как на мече его отца т.е. они были созданы одним и тем же мастером. Стоп, стоп, стоп слишком углубились в мысли , продолжу рассказ. После ухода страж гном подошёл взял за ухо Дантеса и повёл в сторону его дома. Ну это выглядело очень смешно - рост гнома и человека очень разен и вы только представь эту картину))))
Дома ждала Мэри, которая сразу дала понять своим видом что она сердится и лучше не спорить. Гном представился - его имя Майк. Он был одним из лучших друзей его отца и также одним из создатей лучшего оружия. Прервал его рассказ появление Августа - который постоянно работал и мало по малу откладывал деньги на экспедицию в Морию, где он хотел найти отца. Он не стал слушать Майка т.к. и так всё знал - ведь гном к ним нагрянул ещё за день до этого, а Дантес как я уже говорил не мог сидеть на месте и был полон энергии. И всю ночь он со своими друзьями занимали воровством с ферм и уничтожение злобных разбойников. Ну и подхожу к самому главному - Майкл сказал что будет его наставником что бы выполнить клятву данную Анхэльму.
Ошерашенный Дантес посмотрел на мать которая со слезами на глазах кивнула в честь согласия. И наш героя предчуствуя путешествия побежал собирать вещи и при в ходе в свою комнату каково было его удивление когда увидел что Август уже всё ему собрал, он обнял своего брата и поторопился к выходу, но путь ему преградил гном. На улице была ноч и поэтому начало пути было перенесено на утро.
На рассвете наш герой одетый в новый доспех из кожи и с двумя великолепными мечами прощался со стражами которые пожелали ему счастливого пути и прогресивного обучения, а гному пожелали терпения и ещё раз терпения. Так и началось его первое путешествие.

Продолжение следует...

[arnold99]

Это история про простого охотника который охотился в Эред луине.Настоящее имя охотника было не известно, но все называли его просто "Бродяга". Бродяге никогда не сиделось на одном месте, он всегда ходил по средиземью и искал себе приключений. Его брат был воин , он ушел в Гондор , а родители крестьяне живущие в землях Бри.
Сумерки.охотничий домик Трази. Бродяга сидел у костра и думал о завтрашнем дне, размышляя о поступках которых можно совершить.
- Может пойти с Трази на охоту.Думал он. После продумывания со спокойной душой лёг спать.
Наступило утро. Охотники сказали Бродяге что Трази ушел рано утром. Вдруг Бродяга увидел как Трази возвращается с охоты а в руке у него пойманный кролик.
- Как поохотился Трази. Спросил бродяга.
- Только маленького кролика поймал чтото много их тут развелось, ну ты не думай что из меня охотник никудышный, я как то раз огромного медведя убил, да такого огромного что шкуру с него снимал целых два дня.
Послушав баек Трази Бродяга тоже решил перестать сидеть без дела и сходить куда нибудь. Он взвалил на плечи рюкзак и пошел. Путь он держал в Шир. Бродяга шел мимо Занорья и решил, почему бы не зайти в таверну и немножко отдохнуть.Сидел он в таверне Птица и дитя. Заказал себе кружечку пинты и сел за стол. Хорошо поев он пошел спать.
Ночь. Бродяга проснулся от странного крика. Это был крик назгулов. Бродяга посмотрел в окно и увидел одного из них. Он запер двери и положил в изголовье меч.
Утром все было тихо и спокойно. Бродяга держал путь в Ангмар потому как желал увидеть великанов живущих там изучить их образ жизни и даже пожить с ними. Вообще Бродяга увлекался как жевут народы разных рас. На пути ему предстояло еще много пройти. И вот он остановился на привал в Северном нагорье. Ночью Бродяга заснуть не мог, все думал о назгулах. Гдето вдалеке разносились крики назгулов ,но самих назгулов Бродяга так и не увидел. На конец то наступило утро которого он так долго ждал.Собрав свои вещи бродяга двинулся в путь на границе Севнрного нагорья и Ангмара Увидел тела людей и орков.
-Видимо ночью тут была битва, подумал он про себя. Бродяга решил проверить удачу и пошарить по телам орков. Обыскав несколько тел он нашел : буханку черствого хлеба, хороший нож эльфийской работы, боевой горн орков и несколько стрел. Наконец он дошел до Ангмара.
Когда он пришел в деревню великанов, то встретили его там нейтрально. Когда Бродяга увидел великанов у него немного затряслись коленки, ведь взрослый мужчина этому великану до пояса или даже меньше. Бродяга представил хоббита на фоне этого великана. Но он старался об этом не думать. Он соорудил себе небольшое жилище из веток и развел костер . Целых две недели он жил среди великанов. За это время он многому научился: великаны научили его какие травы в Ангмаре лекарственные и съедобные, научили его шить одежду по своей схеме и многому другому. Бродяга попрощался с великанами и пошел обратно.
Ночь. Охотничий домик Трази. Бродяга сидел за костром и рассказывл свою историю.
И не сомневайтесь, это не первое и не последнее путишествие бродяги.
Конец истории.

[Elennare]

Таверна

Одна неудачная ночь в "Гарцующем Пони"

Несмотря на поздний час, во многих домах Бри горел свет. Глупая война… из-за неё город наводнили наёмники, а они – народ преимущественно ночной. Всё очарование спящего городка убили. Причём, скорее всего, путём утопления в пиве. И, как водится, ярче всего сияли окна «Гарцующего Пони». А прямо напротив входа в таверну какой-то умник развёл костёр. Там кто-то бренчал на лютне, и пара фигур сомнительного вида отплясывали замысловатые па. Я молча миновала это сердце города (вернее, печень) и направилась к столовой. Наверняка там сейчас тихо и спокойно!

Так и оказалось. И даже амбарный замок на двери висел. Подавив желание громко и поимённо призвать всех балрогов, я поплелась обратно к «Пони».

Само собой, Бочечку пришлось оставить на заднем дворе, благо там никого не лежало. Поднявшись на крыльцо, я толкнула дверь таверны и от неожиданности чуть не задохнулась – вечер субботы рвануло за дверь во всей красе, едва не сбив меня с ног. Аккуратно переступив через тело, я направилась к стойке.

- Привет, Лавр, мне как обычно. Буду в кабинете…

- Эээ, вечерок добрый, да, только вот кабинет-то… этого… занят, в общем! – Лавр Наркисс виновато покосился на меня сквозь протираемый стакан.

Видимо, мой вид был не очень вдохновляющим.

- Вы не серчайте! Там просто дочка мэра нашего замуж выскочила, вот и кутят... зато в зале общей поспокойнее.

Я молча кивнула и пошла в зал. Спокойствие было относительным. В одном углу два подозрительных субъекта зажали небогато одетого мужчину и явно вытрясали из него мзду. В противоположном какая-то хоббитушка в подпитии излагала историю, забравшись на табурет. Причём запиналась она каждый раз на одном и том же месте – и история начиналась сначала. В двух шагах от неё наяривал на роге довольно прилично одетый человек. Правда, кто ему и сколько раз наступил на ухо – я судить не берусь! Ко всему прочему, все мало-мальски приличные стулья были заняты. Правда, пустовала одна скамейка, но, к сожалению, до этого кому-то на ней было плохо. Я уже почти смирилась, что придётся остаться без ужина, как горе-музыкант извлёк особенно душераздирающую ноту из своего злосчастного рога, и тут же послышался взрыв дикого хохота. Моё терпение лопнуло.

- Уважаемый, не могли бы Вы заткнуться? – поинтересовалась я, подходя к помосту.

Музыкант явно был увлечён – или на меня ему было начхать с высоты этого самого помоста, что вероятнее.

- Я к Вам обращаюсь! – повысила голос я.

Завсегдатаи начали проявлять внимание, но мне уже было всё равно.

- Не могли бы Вы перестать терзать рог, сесть и что-то выпить, в конце концов! Пожалейте мои уши.

Этот одарённый, наконец, заткнулся, убрал рог и нахально мне поклонился. После чего спрыгнул, и тут, видимо, его хорошенько шатнуло – приземлился он мне прямо на ногу, а потом замахал руками и едва не заехал локтём в глаз. Руку инстинктивно я поднять успела, скрипнул наруч, смягчая удар – но было неприятно. Без того неважное настроение у меня испортилось окончательно.

Музыкант тем временем по замысловатой кривой обошёл зал и плюхнулся на ту самую скамейку, которая так порадовала меня своей незанятостью.

- Назови своё имя, человек, - тихо проговорила я, последовав за ним и остановившись в двух шагах.

Он поднял на меня взгляд и долго изучал. Я бы даже сказала, пялился. Я терпеливо ждала.

- Тонхельм я! – наконец, изрёк музыкант. – Очень приятно. А тебя как зовут?

- Я – Гилнаурэ Землеройка. А теперь извинись за своё поведение… оно не было верхом вежливости, - я опёрлась о стол, ненавязчиво отодвигая от Торнхельма кружку.

Но, похоже, его словарный запас подошёл к концу. Дальше взаимного разглядывания мы не продвинулись. Я мысленно досчитала до ста. Потом, для надёжности, до двухсот. После чего развернулась и наткнулась на ещё более странную личность, меня разглядывавшую. Это был человек, одетый в бежевую хламиду странного покроя. Поймав мой взгляд, он молча поклонился. Я вежливо кивнула и оглянулась с твёрдым намерением найти свободный стул, сесть и наконец поесть. Но, видимо, сегодня судьба была против такого развития событий.

Внимание моё привлёк хорошо одетый человек за ближайшим столиком. Он кулил трубку и делал вид, что внимательно слушает хоббитушку-рассказчицу. Очень внимательно. Невероятно внимательно. Я даже захотела подойти и потрогать его – живой ли? Нет, понятное дело, что в таверне всегда полно странных личностей… я мысленно пожала плечами и повернулась спиной к помосту. И взгляд тут же зацепился за одетого в мантию человека, небрежно опёршегося о колонну. Впрочем, это могу быть и эльф – лицо его скрывала карнавальная маска ворона. Тут что, съёзд какой-то? Рядом с ним вертелся явный роханец – кольчуга с изображением головы коня, и оружием увешан с головы до ног. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке – и, похоже, тоже не нашёл свободного места. Я мысленно ему посочувствовала, почти примирившись с несправедливостью мира и готовая уехать домой без ужина – как новый взрыв дикого смеха вернул моё настроение на отметку, близкую к «Убивать». Я медленно обернулась.

В углу, за столиком, сидела эльфийка, одетая просто, но со вкусом. Компанию ей составлял эльф, всячески обхаживающий свою спутницу. Как ни странно, смеялась именно эльфийка.

- Вина! – громко крикнул эльф куда-то в зал, и из-за стойки вынырнул проворный хоббит в малиновом кафтане и быстро поставил на стол две кружки.

Эльф пододвинул одну своей весёлой спутнице, а из второй пригубил сам. Эльфийка же почти залпом опрокинула всю – и блестящими глазами обвела зал. Из Лориэна она, что ли?! Я припомнила один из праздников в Имлад Лалайте и поморщилась.

- Хочу танцевать! – громко заявила эльфийка и вскочила с места, опрокинув стул.

Кружась, она каким-то чудом не налетела на стойку и никого не сбила – зато, внезапно остановившись, схватила за плечо того хоббита в малиновом, мирно убиравшего тарелки с соседнего столика, наклонилась к нему и ещё громче прокричала:

- Сыграй мне! Я буду танцевать!

Эльф молча подошёл к порядком ошарашенному хоббиту, вручил ему лютню и кивнул. Хоббит без слов полез на помост. Какая предусмотрительность...

- Танцы! Танцевать! – эльфийка снова закружилась, от неё попятились – я в том числе.

- Прошу простить, - стараясь перекричать бренчание лютни, обратилась я к танцующей, - Вы в порядке?

- В порядке? Порядок! Мне весело!!

Эльф улыбнулся одними губами.

- Да, милая, давай веселится! Может, поднимемся к тебе? Уверен, тебе понравится!

Я уставилась на эльфа. Тут что, все пьяные?!
- Госпожа, вы не в себе! – я протянула руку, пытаясь поймать кружащуюся. – Возможно, будет лучше, если вы и впрямь подниметесь наверх? Одна.

Эльфийка шарахнулась от меня, буквально прилипнув к эльфу. Тот немедленно её приобнял.

- Отстань! Мне весело! Весело!!!

- Ты прекрасна, милая, - кивнул эльф, знаком показывая хоббиту, что тот может прекратить игру. – Давай прогуляемся? Я покажу тебе настоящее удовольствие!

Хм, а я думала, что видела почти все мерзости. Да лучше в Дар Нарбугунде ночевать, чем с этим остроухим в одном городе!

Но эльфийка, видимо, имела свои представления насчёт удовольствий. Оттолкнув эльфа, она снова крутанулась и неверной походкой направилась в центр зала.

- Нет! Я хочу танцевать!!

Я хлопнула себя по лбу. Этот мир окончательно свихнулся – и меня не тянуло принимать участие в его помешательстве. Хорошо одетый господин, слушавший хоббитушку, встал со своего места, и я тут же плюхнулась на его стул. Есть расхотелось. Хотелось что-то сломать. А ещё хотелось, чтоб тот, кто маячил возле меня, куда-нибудь провалился. Я подняла голову.

- Добрыйт вечег, леди! Я извиняйт, что вас беспокою, одгако в этгом городье вы единствегный знакомыйт лицо для мгеня! – тот индивидуум в бежевом, сложив руки на груди, снова поклонился.

Я молча проглотила первые пять ответов и покопалась в памяти. Память услужливо выдала имя – Рерил, но наотрез отказалась сообщать, откуда я его знаю.

- О, моё почтение! И, э, чем могу помочь?

- О! Спасибойт! Я хготел спгосийт – нге згаете ли вы, леди, какого-нгибудь наставникайт для мгеня? Моё пгоизношениейт Общего языкайт оставляйт жгелать лучшего.

- А… какой язык для вас родной?

- Если вы позволийте, я бы нге обгащал на это вниманиейт.

Ну, вполне логичная просьба. Правда, сейчас у меня было слишком плохое настроение, чтоб предлагать свои услуги. Но слишком хорошее, чтоб отказать. Потому я решила подложить эту сви… этого взломщика Силверу.

- Хм, дайте подумать. О! Мой друг, Силвервольф, эльф из Перворожденных. У них просто прекрасные способности к языкам! Уверена, он с радостью Вам поможет!

- О, большой спасибойт, леди!

- Всегда пожалуйста… а теперь прошу извинить – мне нужно расплатиться с Лавром и ехать! Скоро рассвет, а впереди долгий путь… - последние слова я проговорила уже на полпути к стойке.

Там я не задержалась, бросила Лавру золотой, пробурчала нечто, символизировавшее мою безграничную благодарность за этот чудный вечер, и быстро выскользнула за дверь. Свежий воздух… и чья-то несвежая спина. Тот самый эльф.

- Балрог… под ноги смотри! – довольно грубо буркнула я, спускаясь по ступенькам и поворачивая налево, во дворик, к Бочечке.

Проверив сбрую, я уже было собралась оседлать её, как меня прервал слащавый голос:

- Ну куда вы спешите, прекрасная! Я мечтаю услышать ваше имя.

Я выглянула из-за поклажи. Так и есть, выход из дворика успешно блокировал эльф. За ним виднелся ещё один – то ли его приятель, то ли просто прохожий, а с крыльца таверны спускался Рерил. Кажется, спокойно начать новый день мне не дадут.

- Гилнаурэ Землеройка, моё почтение, - я выдавила максимально вежливую улыбку, на которую была способна на рассвете после пропущенного ужина и весёлой ночи в таверне.

- Аонидас из Линдона, - эльф поклонился, впрочем, не очень уверено. – Я счастлив встретить здесь такую милую даму!

Милая дама в моём лице с трудом сохраняла улыбку.

- Благодарю за тёплые слова – но прошу меня извинить. Уже светает, а меня ждёт долгий путь. Не могли бы вы… гхм, посторониться?

…или я проедусь по твоему телу, если не уберёшься!!! Спокойствие… но, похоже, намёков этот Аонидас из Линдона не понимал в это время суток.

- Тогда стоит перед долгой дорогой заглянуть в таверну и выпить вина!

Я же только что оттуда! Он что, идиот, или прикидывается?!

- Спасибо, но вынуждена отказаться. Местная выпивка не отличается изысканностью, а я и впрямь спешу.

- Слышалт, что сказала лгеди? – вклинился Рерил. – Прочь с дорогийт!

- О, так вы в вине разбираетесь! – ожил второй эльф, доселе молчавший. – А где, по-вашему, лучшее подают? Я слышал, в Ривенделле неплохие виноградники!..

Я в красках представила пылающие виноградники Ривенделла. Полегчало.

- На мой вкус, - голос мой против воли повысился, - лучше вино разливают в подвалах Трактирной Лиги. Шир, Занорье. Прошу меня простить - и отойдите!

Я вскочила в седло. Аодинас и любитель вина попятились в одну сторону, Рерил – в другую – вид Бочечки не внушал надежду выжить под копытами.

- Моё почтение! – почти выкрикнула я, пришпоривая лошадку.

Цокот копыт по мостовой всегда успокаивал…

[FarrodTraitor]

Храм

Пыльная дорога уходила за холм. Зеленые ст**** осоки обрамляли ее, словно обнимали, касаясь камней у самой кромки. Скудные лучи падали на поверхность земли, над головой скользили тучи, будто гладили небо пушистыми руками. В горах гулял ветер, отражаясь от скальных пород, он гудел недовольным исполинским насекомым. Троллистая пуща…ночью ты порождаешь чудовищ, а днем лишь дикие звери пугают путников. Рев Бруинена пропал где-то вдали, и только клекот ястребов в непроглядной высоте бередил слух. Отряд искал Затерянный храм. Много слухов ходило об этом месте. И все тяжелее казалось мне поверить в них. Шагающие умертвия в сих местах не было уж такой сногсшибательной новостью, но вот шепот о попытке вновь возродить секреты Черного поветрия сильно пугали. В стародавние времена, о коих помнят лишь эльфы, да немногие гномы, ангмарские чародеи выпустили из недр Карн-Дума чумные ветра, они обрушились на Северное королевство людей и почти погубили его. Но и после смерти не было покоя кардоланцам… неприкаянные духи, служащие когда-то самому Морготу, вселялись в мертвые тела и бродили умертвиями по землям. Хотя есть и другая история, что вовсе не ангмарцы, а орки-осквернители Гундабанда вместе с безумцами из Эттенмоорских высот наслали бедствие… Как бы то ни было, но подобные перспективы меня, старого взломщика, сильно пугали. Наш отряд, состоящий из высокорослого хранителя мудрости, молодого рыцаря с оруженосцем, гнома-стража, менестреля и командира-воителя затаил дыхание, когда пред очами возник силуэт Затерянного храма. Над полуразрушенными башнями и стенами с потрескавшимися лестницами будто витало что-то невидимое глазу, но крайне опасное. Виноградные лозы сползали вниз, на самые уступы скал, но идеалистичности сия картина не внушала. Где-то хрипло выли Тал бруиненские медведи, но в окрестностях храма не было видно зверья.
-Подозрительно…ой как подозрительно – бурчал себе под нос хранитель мудрости, в упор уставившись на свою ручную рысь, которая почти с человеческим интересом осматривалась по сторонам.
Но уверенность нашего стража все-таки вселяла оптимизм. Он жизнеутверждающе хлопнул по щиту, если вообще можно применить такое слово к глухому шуму металла, и сказал обычную грубую фразу, что приводит в чувство старых вояк.
Мы медленно двинулись по дороге внутри полуразрушенной колоннады, и через пару десятков шагов заметили людей. «На вид то ли наемники, то ли коркуры…» - зашептал гном
Но подслушанный далее разговор все же выдал в них наемников. Противник неохотно отзывался о тех, кто заплатил им кругленькую сумму, да и выглядели они, мягко говоря, нездоровыми. Менестрель сразу предположил, что опыты с Черным поветрием удались, и эти несчастные первые жертвы.
Что меня всегда поражало в битвах, так это их постоянное спонтанное начало. Кто-то просто срывается вперед, выхватывая меч или копье. Неприятель в первую секунду удивляется, но тот час готовится к обороне иль контратаке. На этот раз все произошло как обычно. И даже огромные исполинские тролли не сдержали натиск отряда свободных народов. Через какое-то время мы нашли катакомбы, о которых эльфы в Ривендейле перешептывались на своем языке, что для меня, знающего лишь «маэ гаванен» было лишь дивными звуками… Хотя позже мне пояснили, что ничего хорошего в этих разговорах не кроется. Пред самыми воротами стояли два черных нуменорца: женщина и мужчина, называющие друг друга брат и сестра. Все-таки странно, что родственные узы порождают такие боевые союзы. Хотя примерно представляя нравы развращенного двора затопленного Нуменора, мне кажется сей факт вполне понятным. Весь бой они перекрикивались друг с другом и стремились объединить усилия, но нам удавалось мешать им. Женщина взывала к темным силам и невероятная сила Саурона чувствовалась в ее атаках.
Высшей степенью мастерства является одновременная победа над противниками, а так как даже в битве есть место искусству и ювелирности идеального поединка, мы решили продемонстрировать свое превосходство именно таким способом. Отточенным до красоты эльдарской оды ударом топора страж сразил нуменорца, а боевая рысь загрызла через пары мгновений его сестру.
Тяжелые ворота окрылись, и мы спустились в холодную пасть подземелье, где мертвые следят за своим покоем и только ветер гудит в коридорах. Поет погр****ьную песнь, о прошедших эпохах, о времени, что летит безвозвратно и тлен пожирает кости усопших. Жирная пиявка, длинной с человека, деловито ползла от нас, оставляя на каменном полу едкую слизь. Отряд двигался вперед, к центральной зале, где умрун уже почти закончил свой ритуал…Каково же было наше удивление, когда мы увидели Фендура - того самого колдуна, что был сражен в Имлад Балхоре во время битвы с ангмарцами.
-Властелин наделил меня невиданной силой! С каждым днем его мощь крепнет! Вам не остановить Багряное око! Эти мертвые тела вскоре поднимутся, и Черное поветрие вновь охватит весь Север людей!
Фендур продолжал кричать свои угрозы, наш рыцарь не выдержал и с боевым кличем «За Элендила!» ринулся в бой. Умрун размахнулся колдовским посохом и чуть было не сразил героя первым ударом. В какой-то момент я почувствовал, как силы меня покидают, что-то зловонное сдавило горло и заставляло закрывать глаза. Рукой отперевшись о стену, я попытался оглядеться по сторонам. Рядом лежало тело тролля. Быстрым глотком я осушил настойку от разнообразных болезней, сразу стало легче, но теперь удивление, смешанное с отвращением овладело моей душой. До того момента недвижимо лежащий мертвец олог-хай зашевелился и поднялся на лапы. Чудовище неуверенными шагами начало движение в сторону группы бойцов, потом издало протяжный вой и бросилось крушить все вокруг. Поминутно члены нашей группы пили настойки, а умертвия все поднимались и поднимались, что бы пасть от ударов свободных народов. Зеленый смрад струился к потолку, растворялся в воздухе, Фендур терял силы, а мы впадали в победную ярость.
Умрун был прижат к древней колонне, он уже не атаковал, а лишь оборонялся. Хотя вскоре меткие удары поразили его, и враг, зашатавшись, упал, на полу остались лишь кости и рваные одежды…Но что-то мне подсказывало, что мы с ним еще встретимся.

Сури-Сурма

Ну, здравствуй, холодный Форохель. Моя молодость прошла в далеких землях, где степи сменяются высокими холмами, где странные легенды, что так непохожи на местные, сказывают немыслимое о древних тайнах сокрытых в глубинах подземелий… Теперь седые волосы обрамляют мою голову, похожие на снег, падающий с небес, а шрам на лице все сильнее болит, когда меняется погода. Северное сеяние заставляет думать о прошлом, о несбывшихся надеждах, о мире, что исчезает в сполохах войны.
Хранитель мудрости выпустил ворона, дабы осмотреть сей неприветливый край. И черные крылья описывали в небе невидимые пируэты. Птица то скользила вперед, словно держась за пышные облака, то вздымалась ввысь, к звездам. Тогда отряд почти не видел этого разведчика, хотя бледная луна, светила ярко в эту ночь. Снег вкусно хрустел под ногами, а я вспоминал ширские пудинги и прочие сладости, что так любимы хоббитами.
За острыми отрогами скал светились звезды, и дым от города лоссотов Сури-Килла доносил до наших носов запахи свежей солонины, вяленой лососины и неказистых приправ северян. Они оглядели отряд с любопытством, но признав в нас старых знакомых быстро разошлись. Я мечтательно зажмурился, заметив как снег тает, падая на горячие камни у бани. Это чудодейственное место, расслабляющий пар, когда дышится полной грудью. А закрывая глаза, я вспоминаю родные места, раскаленные пески и деревья с растительностью только на самой макушке.
Вождь Ирэнэ удивленно покосился на группу воинов свободных народов, потом расплылся в улыбке и произнес: «Баааа…не думал снова увидеть вас, путники… Многие погибли в дальних землях, но вы только закалились в боях, словно драгоценная сталь иль бивень мамонта, отполированный временем…»
Наш командир-воитель откашлялся, будто подавился дымом от костров, и перебил лоссотского лидера: «Так где Ледяная крепость, вождь?»
- Не думаю, что вам понравится стужа и морок тех мест. И кем бы я был, если бы не отсоветовал пойти туда…
- Пейко или экспедиционные силы Ангмара нас не сильно пугают, о великодушный Ирэнэ… (ставила слово менестрель)
- А там их и нет…А если и забрели туда по глупости, то сгинули, и теперь блуждают неприкаянными замороженными духами в коридорах крепости (почему-то заулыбался лидер лоссотов и размял пальцы).
Костер мирно потрескивал поленьями, но я поежился, уже примерно понимая, куда нас заведет жажда победы и славы. Пока мои мысли ползали в голове, разговор неожиданно закончился. И в сотый раз я чертыхнулся, так и не уловив, что же подталкивает нас идти в очередную мясорубку.
«Ну что же…- смирился Ирэнэ - лодка вас ждет на северной стороне Сури-Килла, близ причала».
Холодный воздух обжигал, а мы уже привыкли к теплу, снег перестал идти, обнажая ночь во всей своей красе. Залив Форохеля спал, будто исполинский великан он вздыхал, носил по своей сапфирово-ледяной глади айсберги, а в середине вод поднималась ввысь вершина.
Воитель указал туда железной перчаткой, покрытой инеем и прошептал: «Вот и Ледяная крепость приветствует нас! Вперед к великим свершениям, собратья!»
Сев на весла и погружая в непроглядную тьму залива деревянные направляющие длани лодки, я молил Эру о тихом пути и удачном завершении похода. Спустя время нос нашего судна уткнулся в берег. Отряд спрыгнул и огляделся.
Нас приветствовал лишь злобный ветер, холодное зево пещеры и тихие крики внутри. Шаг и тьма поглотила группу, чернота окутала погр****ьным саваном каждого из нас. Словно холодные руки смерти касались любой незащищенной точки на теле. Но спасительный свет дара Эдельхарна разогнал наваждения…
Широкий коридор вел куда-то вверх, я первым побежал вперед, но за поворотом в ужасе попятился. Мои глаза расширились от удивления, смешанного с отвращением. Куда не кинь взгляд огромные сосульки держали внутри себя замороженные тела: лоссоты, гномы-рудокопы, солдаты Ангмара. Они раскрыли рты в безвольном ужасе, будто секунду назад пытались спастись. Тут подоспели и прочие члены отряда.
«О Эру! Они следят!» – завопила менестрель
«Это бред…Они мертвецы» – попытался привести в чувство запаниковавшую боевую подругу страж.
-Но их зрачки! Они движутся…
«Собрались! – крикнул воитель – аккуратно двигаемся вперед. А ты (наш командир указал на меня), если еще раз побежишь вперед, дальше пойдешь один!»
Хранитель мудрости засмеялся: «Умрешь, домой не возвращайся…» На что рыцарь хмыкнул, а его оружейник получил увесистый подзатыльник от меня, за то, что улыбнулся шутке.
Поднимаясь вверх, мы следили за мертвецами, что оказались в страшной ледяной ловушке, и холодок пробирался по шее, когда казалось, что они действительно смотрят на нежданных путников.
Первыми противниками оказались медведи, обитающие в этом насквозь промерзшем месте. Наша атака была стремительной и смертоносной. Но в ближнем бою, рассматривая шкуру животного, я увидел оголенные ребра, немного прикрытые длинной бело-бурой шерстью…
«Командир! Да они тоже мертвецы!!!» - выкрикнул я, пытаясь оглушишь чудовище.
-Тем хуже для них – огрызнулся воитель, уворачиваясь от удара когтистой лапы.
Холод жег…он заползал под доспехи, под кожу…крался в самое сердце, но наш хранитель мудрости что-то тихо шептал, и стужа отступала…
Наконец огромный медведь упал…И в туже секунду появился его дух…Это место не отпускало не только тела. Хотя теперь, зная, что ожидать от местных врагов, мы с удвоенной яростью расправились с фантомом.
За очередным поворотом опасения менестреля стали явью, сосульки треснули, и на нас кинулись замороженные мертвецы…Надо сказать, что противники они были слабыми, хотя психологический эффект был очень пугающим.
Долго ли коротко ли, но очередной виток вверх вывел группу в огромную пещеру, где мирно почивал исполинских размеров медведь-умертвие Хлада, находясь скорее в ожидании добычи, нежели погрузившись в дрему, которая ему была, в принципе, не нужна в силу отсутствия жизни в теле. К счастью, пока существо не подозревало о нашем присутствии, мы подготовились к схватке.
Расчехлив сумку, рыцарь раздал припасы, описал тактику, а я на глаз прикинул куда бить, о чем всем незамедлительно поведал. Не думаю, что зверь сильно обрадовался, когда с разбега в него влетел страж, оглушив щитом. Далее на него лавиной обрушились удары бойцов. Издав пронзительный рык, чудовище с неистовством начало колотить огромной лапищей по доспехам стража. Тот лишь довольно выдыхал и орал что-то невразумительно на ухо медведю. В итоге изловчившись, воитель саданул мечом по черепу монстру, послышалось характерное чавканье… Исполин поднялся на задние лапы, покачнулся и рухнул как подкошенный. От падения затрещали сосульки, пара льдин откололась и обнажила очередную лестницу вверх. На этот раз ее вид был весьма презентабельным. Она искрилась и переливалась от света, падающего неизвестно откуда.
Заунывный вопль, полный боли и негодования разорвал своды помещения. Лестница уходила вверх ...ступени...блестящие и отполированные сотнями мёртвых ног. А далее огромный зал…колонны, деловито стоящие по бокам великаны-умервия, а в центре их вождь с пустыми глазницами и улыбающимся оскалом мертвеца. Безгубый рот что-то шептал. Мы подошли ближе, прикованные наваждением - светом ужасного светильника, что бросал яркие искры на ледяной пол, вокруг колыхался воздух, а в сердцах зародилась тревога. Непонятная боль, словно кто-то медленно вел ножом по сердцу, а оно сжималось и содрогалось при каждом прикосновении. Рыцарь не выдержал и ударом двуручного меча опрокинул светильник. Вождь великанов, до этого находящийся будто в трансе, заревел еще более пронзительно и размахнулся молотом размером со взрослого человека. Мы как мыши кинулись в рассыпную, а страж проворно отпрыгнул в строну, загромыхав доспехами, успев садануть топором по руке мертвого исполина. Соратники покойного правителя побежали со всех сторон. Сверкали клинки, слышался вой и скрежет костей. И только песнь менестреля вилась где-то победной стрелой над головами. Великан видел как надают его слуги и все более свирепел. Наш страж вжался в самый угол, закрылся щитом и слепо размахивал впереди оружием только раззадоривая чудовище. Оно наклонилось ближе к противнику, словно хотело рассмотреть его. К его несчастью я оказался за спиной. Мои старые мышцы вновь напряглись как в юности, аки барс я взметнулся на спину врагу и метким ударом обоих кинжалов всадил их в затылок. Вождь мотнул головой, словно умирающий бык, я полетел кубарем вниз, распластавшись на льду. В это время воитель и рыцарь, стоящие по бокам, всадили свои клинки в коленные чашечки супостата. Мертвые кости хрустнули, не выдержав веса исполина, и он с воплем повалился рядом со мной. Великан оперся на руки, повернул голову ко мне. Я благоразумно попятился назад. Наш страж уже во всю рубил монстра сзади. В итоге в течении минуты мы пытались добить умертвие, которое никак не хотело гибнуть, но в итоге затихло, порубленное на многие куски.
И вот очередная лестница звала нас к приключениям. Вдалеке проглядывалось небо, о котором в пылу сражения мы уже успели позабыть...
Проносился холодный ветер, кидал в глаза снежную пыль. Широкое плато искрилось миллионами льдинок, а в центре стоял умрун с посохом, покрытым замысловатыми рунами. По бокам высились два каэрога… Пока в зрачках их не горел лютый огонь…шаг, и тут же наши враги зашевелились. Резким ударом могучей лапы ледяное чудовище скинуло оруженосца с обрыва. Его крик исчез где-то внизу. Страж схватился с умруном, колдун наносил невероятной силы удары, казалось, даже воздух разрывается от мощных атак посоха. Пока остальные бились с каэрогами, менестрель вновь завел песню. О желтых пшеничных полях, о милом доме…о чем-то еще, и каждый слышал в мелодичных звуках свое. Скрежещущий голос умруна воззвал на черном наречии к своему господину. Мертвый оруженосец, верно служивший рыцарю, появился у откоса. Багряный штандарт держали его руки. Такого надругательства над телом покойного соратника мы не выдержали. Честно говоря, я не люблю тайные знания Нуменора, коими владеют волшебники… Но подивился яркости огня, выпущенного невесть откуда хранителем мудрости, что окутал несчастного оруженосца, и спалил до тла… Далее все шло своим чередом, мы словно знали, что ждать от врага, и тот пал как многие соратники Врага в сей войне. Тучи над нами разошлись, и небо вновь засияло мириадами звезд. Воитель заулыбался и похлопал рыцаря по плечу, помолчал и добавил: «Ты знаешь, найдется тебе новый оруженосец…Их прибежит целая армия, как только мы кинем клич, что собираемся в Ост Дунхот.»

[Grizuk]

Четыре рыцаря, четыре друга.
В го*роде Бри жила дама, которую полюбили сразу четыре очень знатных рыцаря. Однако они не были одиноки в своих чув*ствах, ибо прекрасные глаза девушки зажгли огонь в сердцах всех юношей этого древнего города. Всем им она улыбалась, но никому не отдавала предпочтение. Из всего этого множе*ства людей заметно выделялись четыре знатных мужа, решившие стать ее постоянными спутниками. Чтобы добиться расположения девушки, рыцари общались друг с другом очень вежливо, но она была одинаково любезна со всеми, и никто не мог сказать, нравится ли ей кто-то из них больше, чем остальные.
Неудивительно, что каждый из четырех рыцарей считал, будто дама предпочитает его прочим. Каждому из них она преподносила подарки, и все они участвовали в рыцарских поединках с ее именем на устах. Однажды в Бри должен был состояться масштабный турнир, и все четверо влюблен*ных решили принять в нем участие. Из всех соседних земель прибыли на это состязание славные рыцари, что*бы ломать копья во имя рыцарской доблести.
Дружеские поединки длились от рассвета до заката, и про*тив четырех воинов из Бри выступили четверо иноземных рыцарей. Двое из них приехали из Гондара, а остальные были Рохирримами. Противники бились так отчаянно, что лошади всех восьмерых упали навзничь. Четыре рыцаря из Бри лег*ко поднялись с земли, но четыре иноземца оставались лежать неподвижно. Однако их друзья уже спешили им на помощь, и вскоре бросившие вызов утонули в целом море стали.
Затем дама, во славу которой эти четыре храбреца защи*щали арену, сидела на своем месте, глядя на смелых рыца*рей, вставших перед ней на колени. Вскоре соперники Брийских рыцарей решили взять реванш, и разыгралась нешуточная битва. Сначала удача была на стороне одной команды, а потом она перешла к другой, но четырех воинов, бросивших вызов, подвела их поспешность — они вырвались вперед и были от*резаны от своих друзей. В результате три рыцаря погибли, а четвертый был настолько тяжело ранен, что его, находяще*гося между жизнью и смертью, унесли с поля боя. Иностран*ные воины настолько разозлились из-за сопротивления, ока*занного им местными рыцарями, что разбросали щиты своих противников по всей арене. Но рыцари из Бри в этот день одержали победу и, подняв своих троих убитых и одного раненого товарища, отнесли их всех в дом девушки, которую те так любили.
Когда печальная процессия достигла его ворот, женщина ка*залась убитой горем. Трех своих погибших поклонников она похоронила в прекрасном аббатстве с большими почестями. За четвертым же ухаживала с таким умением, что его раны вскоре зажили, и он окончательно поправился. Однажды дама, сидя рядом с рыцарем после трапезы, очень опечали*лась, вспомнив об убитых из-за нее воинах. Она опустила голову на грудь и, казалось, погрузилась в тоскливые раз*мышления. Рыцарь заметил, что она чем-то крайне расстро*ена, но никак не мог понять причину ее печали.
—Милая дама, — произнес он, — мне кажется, что вас мучит какое-то великое горе. Откройте мне причину своей печали, и, возможно, я сумею утешить вас.
—Друг мой, — ответила дама, — я печалюсь из-за ваших умерших товарищей. Еще ни одной даме не служили сразу четыре столь храбрых рыцаря, трое из которых были убиты в один и тот же день. Простите мне то, что я до сих пор вспо*минаю о них, но я решила написать песнь, чтобы люди не за*были ни этих воинов, ни вас. Я назову его «Песнь о Четырех Печалях».
—Нет, милая дама, — возразил рыцарь, — не называйте его «Песнь о Четырех Печалях», лучше дайте ему имя «Песнь о пе*чальном рыцаре». Трое моих товарищей мертвы. Они ушли навсегда и больше никогда не вернутся к нам. Все их печали улетучились, умерла вместе с ними и их любовь к вам. Лишь один я остался в живых, но разве у меня есть надежда? Моя жизнь более горька, чем их могила. Я вижу вас, когда вы приходите ко мне, я разговариваю с вами, но никогда я не смогу получить вашу любовь. Из-за этого я испытываю ве*личайшую грусть, я опустошен. Поэтому я и прошу вас — на*зовите свою песнь в мою честь — «Песнь о печальном рыцаре».
Дама взглянула на него, и в ее взгляде читалась решитель*ность.
— Да, — ответила она. — Вы правы. Песнь будет называться так, как вы желаете.
Итак, песнь о печальном рыцаре была написана и названа так, как хотел рыцарь.