Дневники Тайного Стража

[cicero]

Тёплый осенний вечер опустился на уютные улочки Бри. Затих стук топоров и молотов в ремесленных залах, зажглись огоньки свечей и масляных ламп в окошках домов. Лишь в Гарцующем Пони шумели разговоры и грохали время от времени друг о друга массивные глиняные кружки.
Завсегдатаи таверны особенно мрачно посматривали на проезжую публику после событий вчерашней ночи: исчезающие хоббиты, чёрные всадники, погром в комнатах постояльцев! Исключение составлял, пожалуй, лишь мимохожий менестрель из далёкого Рохана: в Бри не так уж много развлечений, а последние новости, хоть и дали пищу разговорам на пару лет вперёд, были мрачными. Людям хотелось услышать что-нибудь новенькое и, желательно, весёлое от гостя из далёкой страны коневодов.
Миткарх, урождённый Эодрим, шестой сын богатого Роханского вельможи, ученик Ривенделлских менестрелей, и просто очень голодный музыкант без единого медяка в кармане, прекрасно чувствовал настроение публики и, настраивая свою лютню, вспоминал слова задорных праздничных песен своего народа. Хотя в последнее время в зелёных полях его Родины всё чаще звучали печальные мелодии или боевые гимны…
Но вот зазвучали первые аккорды, быстрые, задорные, как бег молодого жеребёнка, и разговоры в зале поутихли. Музыка стала громче, и Миткарх запел. О вольных степях, где жарким летом расцветают прекрасные белые цветы и от горизонта до горизонта колышется бескрайнее море высоких трав, где пасёт табун прекрасных скакунов юный коневод, мечтающий о том, как с приходом осени он вернётся в своё селение и его там встретит невеста, которая прекраснее всех степей и цветов мира.
Лица молодых брийцев просветлели, когда они задумались о своих молодых подругах, а те, кто постарше, слегка взгрустнули о прежних днях, когда их жёны были куда добрее и стройнее. Впрочем, даже грусть была светлой. Но надолго публику сказание не заняло. Простым трудягам нужны простые удовольствия, ветер дальних странствий не поёт им своих песен. И мелодия изменилась под стать настроению слушателей.
В новой песне речь велась о хитром пройдохе-фермере. Он ухитрился не только продать своему соседу, который никогда в жизни не ходил дальше своего двора и не видел леса, под видом гигантской пшеницы сосновые шишки, но и, пока сосед пытался смолоть «пшено» на мельнице, украл его старшую дочь и женился на ней. Эта история пришлась посетителям таверны по вкусу, за исключением, разве что, мельника из Пристенок.
Но внимательный взгляд Миткарха заметил в самом дальнем углу наполненного трубочным дымом зала небольшую мрачную компанию, которую совершенно не занимали его песни. Долговязый человек с неприятным лицом, добрую половину которого занимал свежий синяк, что-то раздражённо объяснял двоим весьма рассерженного вида южанам. Едва началась третья мелодия, вся подозрительная компания разом поднялась и двинулась к выходу.
Сдержав любопытство и допев до конца балладу о короле Хельме, менестрель попросил у почтенной публики небольшой перерыв: промочить горло да подышать свежим воздухом. Подхватив со стойки налитую добродушным хозяином таверны кружку, он направился к выходу, закинув на ходу за спину лютню на длинном кожаном ремне и набросив висевший на крюке у дверей плащ.
Выйдя в густую синеву начинающейся ночи, Миткарх почувствовал дуновение тёплого южного ветра. В небе неслись рваные облака, сквозь которые проглядывали по-осеннему тусклые звёзды. Никого не было видно на улице. Однако, откуда-то из-за таверны слышался разговор. Один голос звучал угрожающе, но и в другом слышался плохо скрываемый гнев.
Менестрель отхлебнул эля и, осторожно поставив кружку на подоконник, тихо двинулся в сторону говорящих, чтобы притаиться за углом и понять суть ссоры. Тёмный плащ с капюшоном – отличная маскировка в ночную пору, и Эодриму удалось подобраться достаточно близко, чтобы не только слышать, но и видеть всё происходящее.
Давешний тип с синяком стоял, прижавшись спиной к задней стене таверны, сложив руки на груди, на лице – надменное выражение. Двое приезжих обступили его с разных сторон, один из них покручивал в руке зловещего вида сапожный нож, а другой, эмоционально жестикулируя при этом, говорил:
- Надоела твоя болтовня! Где наши лошади?! Спрашиваю тебя последний раз! Кто был этот твой косоглазый дружок и куда он смылся? Ответишь мне честно, и иди с миром. Нет – пеняй на себя!
Но местный, видно, не слишком-то напугался, он только небрежным жестом убрал руки в карманы, сплюнул сквозь зубы и с деланной скукой в голосе отвечал:
- Тронь меня, и Шарку спустит с тебя шкуру! Ты ведь знаешь его, и знаешь, как он поступает с теми, кто переходит ему дорогу!
Южанин слегка спал с лица, услышав знакомое имя, но тут же злость снова взяла над ним верх:
- Шарку здесь нет, Билл, и ты можешь просто не успеть наябедничать ему на нас. Мне нужны мои лошади, чтобы продолжить путь, и ты скажешь мне где они, или заплатишь за новых!
Тот, кого назвали Биллом, насупился и втянул голову в плечи:
- Ты ещё пожалеешь о своей наглости, Хэтти, помяни моё слово…
В этот момент третий участник событий, до сих пор молчавший, вдруг резко ударил Билла кулаком в лицо, туда, где уже красовался недавний синяк. Несчастный ойкнул и повалился, как подкошенный. Южанин тут же прыгнул на него сверху, придавил коленом к земле и приставил к горлу нож.
- Говори, тварь, куда дел наших вьючных, или гони деньги! Я знаю, ты сегодня втридорога продал свою клячу этим проезжим хоббитам! – хриплый, разбойничий голос нападающего звучал так, что было ясно: убить ему – что тебе стакан воды выпить.
Дольше смотреть на творящееся Миткарх не мог. Аккуратно вытащив из-за пояса недавно выструганную собственными руками из прочного ствола молодой рябины дубину, он выступил из своего укрытия на свет и окликнул:
- Эй, разве это честно: двое на одного?
Все трое обернулись к неожиданно появившемуся незнакомцу. Разговорчивый южанин прищурился на секунду, а потом лёгкий испуг на его лице сменился гримасой вялого раздражения:
- Иди-ка ты отсюда, музыкант, пока цел, наши дела тебя не касаются, - он даже собрался уже отвернуться и снова заняться Биллом, но Миткарх сделал пару шагов вперёд и для убедительности пару раз прокрутил дубину ловким движением кисти, которому научился во времена своего ученичества у эльфов: там его обучали не только музыке.
- Нет уж, ребятки, дела у нас по странному стечению судеб общие: мою лошадку тоже свели, пока я был занят кое-какими делами в округе. Но избивать этого типа я вам всё равно не дам.
Видимо, последняя фраза задела молчаливого разбойника. Он схватил свою жертву за шиворот и хорошенько приложил затылком о стену, после чего медленно поднялся, перехватил свой нож поудобнее и очень медленно произнёс:
- А что ты мне сделаешь? Споёшь о том, как плохо бить маленьких и слабых? Прости, но у меня нет слуха, - он гнусно ухмыльнулся и достал из ножен на поясе второй нож.
- Посмотрим, посмотрим! – менестрель сделал большой шаг вперёд и ударом снизу вверх по широкой дуге атаковал противника. Тот едва успел увернутся.
Конечно, южан было двое, но они – народ низенький, плотный, и Эодрим, как всякий истинный сын Рохана, статный и широкоплечий, возвышался над ними на добрых полторы головы. Второй противник сперва опешил, но, сообразив в чём дело, бросился на менестреля. Однако, получив хороший апперкот в челюсть, тут же отлетел в сторону и с размаху сел на землю.
Однако хриплый тип с двумя ножами оказался куда крепче и опытнее: он увернулся и от второго удара дубиной и едва не распорол Миткарху кожу на груди: спасла толстая ткань походной куртки. Тогда менестрель прибегнул к своему секретному оружию: голосу. Резкий крик, вырвавшийся из лужёной певческой глотки на несколько секунд оглушил южанина, дезориентировал его. Этого времени оказалось достаточно, чтобы нанести сокрушительный удар дубиной по спине, чуть ниже шеи и добавить ещё пинка под рёбра – чтобы наверняка лишить противника желания продолжать драку.
Ещё пара секунд Эодриму понадобилась на то, чтобы тяжёлым взглядом вынудить разговорчивого типа, подобрать своего поверженного товарища и смыться прочь из тёмного проулка. Наконец, он остался один на один с побитым и несчастным Биллом, который свернулся у самой стены калачиком и тихонько поскуливал, жалея себя.
Миткарх оценил ситуацию и понял, что говорить с этим отребьем вежливо довольно бессмысленно. Такие уважают только силу, а на перевоспитание времени нет. Менестрель присел на корточки и протянул холодный камень страдальцу:
- На вот, приложи, полегчает. Нормально? Ну а теперь выкладывай, кто такой Шарку, да зачем ему столько коней? А то я тебя этим же прохладным булыжником так приложу, не обрадуешься.
Билл Хвощ, а это был именно он, посмотрел на менестреля с ненавистью и страхом, но отнекиваться не стал. Очень скоро он рассказал обо всём: о своей давней дружбе с главарём местных разбойников, о связи этого главаря с орками, о чёрных всадниках, для которых один проезжий южанин отвязал всех ездовых животных, чтобы те, напуганные появлением зловещих созданий, разбежались из города, про то, что привратник открыл им ворота. А за воротами уже ждали лошадок, чтобы отвести их в лагерь и перепродать куда-то на север.
Миткарх давно понял, что со скакуном своим может проститься, но теперь окончательно в этом уверился. На севере не так много поселений или сил, которые могли бы польститься на краденых ездовых. И одна из них мрачнее другой. Не то чтобы он успел привязаться к пропавшему животному, купленному прежде на пути из Ривенделла (дороги тогда были безопасными и каравны ходили свободно), но, как всякий эорлинг, глубоко переживал потерю верного скакуна.
Пообещав горе-разбойничку напоследок, что если обнаружится снова его участие в тёмных делишках, то он быстро окажется или за решёткой или, что куда хуже, снова в одном тёмном переулке с парой крайне им недовольных личностей, Эодрим вернулся в таверну. И, к огромному своему удивлению застал там такую картину: все посетители разошлись кто куда, а в самой середине зала на скамье сидел бледный Лавр Наркисс и что-то робко говорил высокому старику в серых одеяниях.
Присмотревшись, Миткарх узнал эту высокую фигуру с посохом и в остроконечной шляпе:
- Гэндальф Серый! Вот так встреча! – старик обернулся на голос. Во взгляде его мелькнуло секундное недоверие, но он быстро вспомнил того, кто его окликнул.
- А, это ты, ученик эльфов! Рад видеть тебя, однако погоди немного! – и он вновь повернулся к трясущемуся от страха трактирщику, - Так с кем, говоришь, ушли те хоббиты?
- С Бродяжником, сударь, вы уж… - он собирался промямлить что-то в своё оправдание, но маг против ожиданий Лавра расхохотался и счастливо плеснул руками.
- Как? С Бродяжником?
Наркисс испугался ещё больше и лепечет:
- Да я-то ни при чем, я старался, а он всё равно пролез и с ними ушёл. Я предупреждал. Да ведь не слушали они! С характером!
- Осёл! Дурень! – расхохотался против всяких ожиданий Гэндальф, - Наркисс ты мой ненаглядный! Это же лучшая новость за всё лето! Просто на вес золота. Да будет твоё пиво на семь лет лучшим в округе! Ты мне первую ночь спокойную подарил своими новостями!
Трактирщик в недоумении то краснел, то бледнел, но потом и сам засмеялся, сам не понимая, почему, а уняв смех, узнал, нужна ли магу комната на ночь.
- Конечно! Готовь постель и ужин, а я перекинусь парой слов со своим знакомым.
Когда Наркисс убежал вверх по лестнице готовить ночлег для столь знаменитого гостя, Гэндальф присел за один из столов и поманил Миткарха.
- Ну, как тут в Бри с эльфийской музыкой? – усмехнулся он.
- Да никак по большей части. Народ здешний больше до легкомысленных куплетов падок, да и то – все больше по домам сидят после давешних событий, даже элем их не заманишь в таверну.
- Так что здесь произошло? Толстый наш дурень Лавр проспал всё, а в сетованиях его всё больше об убытке для гостиницы речь, а не о том, что меня интересует. Может, ты что заметил?
- Да как тут сказать: я ведь по просьбе Арагорна в отлучке был, когда тут всё произошло. Мы с ним знакомы ещё по Ривенделлу, а теперь вот встретились неподалёку от Бри случайно. Вернее, не случайно: он меня нашёл. И он попросил присмотреть за дорогой от Шира. А когда мимо промчались Чёрные Всадники, мы разделились, я до Тома Бомбадила пошёл, узнать, не видал ли он хоббитов, да дома его едва застал: он как раз полуросликам на выручку бежал. Я за ним увязался, да куда мне в Могильниках бродить. Однако ж отвлёк я умертвий в упокоищах от путешественников незадачливых песней. Они музыку страсть как не любят, вам ли не знать. А пока я ночевал в лагере Сеностога, всё и произошло. Точно знаю от самого Арагорна, что двое всадников в город ворвались, открыв ворота наскоком, забрались в комнату хоббитов, да разнесли там всё, однако сами полурослики в это время в его комнате были, так что обошлось всё. А потом они на юго-восток пошли, в сторону Пустошей. А дальше я и не знаю, мне тут кое-что поручили.
- Это немного, конечно, юный Эодрим, но уже кое-что. Спасибо тебе и на том. Двое, значит. Утром рано отправлюсь за ними. А тебе будет ещё одно поручение. Найди, как только сможешь, в Пустошах Радагаста Карего. Я там, чувствую, буду проездом, причём галопом. А ему нужно помочь в каком-то важном деле, подробностей которого он пока не раскрывал. Ему пригодится любая помощь от верного человека, а на тебя, похоже, можно рассчитывать. Всё, мне нужно отдохнуть перед завтрашней дорогой. Желаю тебе удачи. Быть может, мы ещё встретимся. Возвращайся в Ривенделл, как только сможешь, там тоже нужны будут надёжные руки, и очень скоро.
Гэндальф ушёл, а Миткарх остался размышлять над тем, как же ему быть дальше. Его пение принесло ему кое-какие деньги, и снарядится в дальний путь через пустоши теперь есть на что, хотя идти придётся пешком. Что ж, значит, пешком! Он хлопнул по столу ладонью и, задорно насвистывая, направился на улицу, где на подоконнике остался его эль. Напиток как раз должен был хорошенько охладиться за это время.
Однако его ждал странный сюрприз. На крыльце, попивая его, Эодрима, эль, сидел кряжистый гном в массивной пластинчатой броне и накинутой поверх неё чёрной коте с двумя косыми зелёными полосами на белом фоне.
- Прошу прощения, уважаемый, но что это вы делаете? Разве это ваша кружка?
Гном сделал один последний большой глоток и, вытерев бороду рукавом, хитро прищурился:
- Скорее ваша, насколько я знаю!
- Истинно так! А раз уж вам это известно, то чего же ради вы так поступили? – рука менестреля сама собой потянулась за дубиной, но и ладонь гнома незамедлительно оказалась на древке двуручного топора.
- А так у вас не будет повода отказаться выпить со мной! Позвольте возместить потерю прямо сейчас, если господин Наркисс не спит ещё, конечно!
Вскоре в огромном пустом зале Гарцующего Пони, при свете единственной свечи, произошёл следующий разговор:
- Так значит, это вы – тот самый «верзила, навешавший хороших тумаков южанам»? Так мне вас «представил» некто Билл Хвощ, когда я навестил около часа назад. Надо заметить, он в состоянии весьма плачевном!
- Хм. Что-то мне подсказывает, вы уж никак не Шарку. Что же вас тогда с этим ничтожеством связывает?
- О, это верно. Я не представился! Тили! К вашим услугам и услугам вашего рода! – так полагает приветствие гномий обычай, - А ваше имя?
- Благодарю, Тили. Моё имя вряд ли что-то скажет вам, но здесь все зовут меня Миткарх. Это что-то вроде сценического псевдонима. Так зачем вам я-то понадобился?
- О-о, мы подошли к самому интересному! У Хвоща я был по чисто профессиональной надобности. А профессия мо, ни больше и не меньше – защищать свободные народы!
В голосе гнома не было ни бахвальства, ни издёвки, только констатация факта. Менестрель вопросительно изогнул бровь:
- Надеюсь, это не от меня вы их сюда пришли защитить?
- Никак нет, друг Миткарх! Как раз наоборот. Мне бы сейчас весьма пригодилась кое-какая помощь. По тем или иным причинам, на меня возложена миссия. И для исполнения этой миссии я ищу смелых и сильных духом бойцов. Таких, которых заботит день завтрашний не только в отношении еды и крова, но и судьба всего Средеземья им не безразлична!
- Хм, а с чего вы взяли, что я подхожу под это определение? – удивился Эодрим.
- Ха! Ну подумай сам! Разве кто из местных стал бы спасать разнесчастного Хвоща от верной смерти? Только не говори мне, что тебе просто хотелось с ними подраться! Нет? Ну вот, видишь! А я о тебе и не такое слышал. И Арагорн тебя добрым словом поминал, и с Гэндальфом ты, гляди-ка ж, знаком!
- Да так-то оно так, только я не боец, а музыкант простой! Ни из лука стрелять не обучен, ни в доспехах маршировать, ни с мечом и щитом управляться! Так что если ты меня в добровольческую армию рекрутировать собрался, я воздержусь, пожалуй!
- Хе! Вот то-то и оно, что не в армию, а в Стражу. В Тайную. Нам такие как ты пригодятся наверняка! Ты, говорят, и в Могильники ходил? Всякая тварь музыки радостной ой как не любит, это всем известно! Зато гномы, люди, хоббиты, эльфы тем паче, её ой как любят! Поэтому ты в Упокоищах тех же нужный человек – боевой дух отряда поддерживать поискового! Или орков распугивать в пещерах! Да много где твоё искусство пригодится! А уж сведения какие добыть, в доверие войти к кому – и вообще незаменим! А мечи да доспехи – этому научим, всё придёт со временем!
- Ой-ёй-ёй! Погоди немного, мастер Тили! Много всего для одного раза рассказал! Что за Стража такая Тайная? Какие орки, зачем отряд поисковый в Могильники? Интересно мне, не скрою, но давай по порядку!
- По порядку, так по порядку! Стража Тайная не так давно основана. Основана кем – то не важно, а важно – для чего! Задача её – узнать, что стоит за нарастающей угрозой со стороны Врага, отыскать самую суть растущей на востоке Тени и вырвать с корнем. Армии, которые ты упоминал уже – это хорошо, но без разведки эти армии слепы! Вот мы этой разведкой и занимаемся. Если надо – залезем хоть к дракону в пасть, а до причин бедствий, творящихся по всем окрестностям, докопаемся! Вот сейчас из оперативных задач – выяснить, что разворошило Могильники, и кто стоит за этой небывалой консолидацией окрестных разбойничьих шаек! Ну что, готов ты к такой работе опасной? Или ошибся я в тебе, Миткарх?
Эодрим серьёзно задумался, взвесил все за и против, и, наконец, кивнул:
- Ну, мастер Тили, если всё так, как ты говоришь, давай посмотрим на вашу Стражу!
- Хе! – усмехнулся гном в бороду, - Ну пошли, проверим друг друга в деле. Знаю я, кто нам насчёт бандитов помочь может: давний мой знакомец, из следопытов – Саэрдан. Послушаем, что он скажет, да посмотрим, что сделать можем, чтобы разогнать это отребье из окрестностей Бри!
- Саэрдан? Я его вместе с Арагорном видел недавно. Это дельный разговор! Я всё одно теперь вряд ли усну сегодня. Погоди тут минутку, за вещами схожу, да отправляемся!

А дальше – уже история другая, ждите продолжения)